Все огни были погашены, и я подумал, что она спит. Я не возражал, если она пропустит наше свидание. Это не последний раз, когда я появлюсь или подкрадусь к ее окну, надеясь увидеть мою прекрасную участницу конкурса.
Ветер взъерошил мои волосы, и я натянул шапку, сдернув ее вниз, чтобы мои уши не замерзли. Моя куртка была застегнута до упора, и моим пальцам было тепло в новых перчатках, которые я получил от Раэля. Он настоял, чтобы у меня была куртка, перчатки и шапка, потому что я не смогу выполнять свои обязанности перспективы, если замерзну до смерти.
Он меня нисколько не обманет. Этот сумасшедший ублюдок был мягкотелым.
В одном из окон спальни зажегся свет, и я понадеялся, что это Стефани, иначе мне придется уйти. В течение пяти долгих минут я ждал на холодном утреннем воздухе, время от времени притопывая ногами, чтобы согреться, потягивая кофе. Занавески раздвинулись, и тогда я увидел ее, девушку, которая уже завладела моим сердцем.
Стефани открыла окно и жестом велела мне подойти ближе, пока я трусцой пробирался к ней, останавливаясь внизу.
— Зайди сзади. Там есть беседка. Я принесу несколько одеял.
— У меня есть горячий шоколад.
Она сверкнула улыбкой, а затем закрыла окно, дрожа, я увидел, как она пересекает комнату и натягивает одежду. На заднем дворе я нашел беседку, гирлянды мерцающих белых огней висели на верхнем уровне и по всему периметру. Мягкие сиденья обеспечивали комфорт внутри и небольшое укрытие от безжалостного ветра.
Стефани присоединилась ко мне, и я завернул ее в одеяло, затем обернул другим ее ноги и ступни, подоткнув ее. Тонкие пальцы в кожаных перчатках высунулись наружу, когда я передавал горячий шоколад.
— Это так красиво. Посмотри на фиолетовый, смешанный с синим.
Я завернулся в одеяло вокруг себя, а затем прижался ближе, сидя рядом с ней на скамье.
— Да. Это прекрасно.
— Ты такой льстец.
— Нет. Я просто всегда говорю правду и не могу прикусить свой длинный язык. — Более правдивых слов никогда не было сказано. — Знаешь, я провел всю ночь за уборкой во французской униформе горничной. — Подмигнув ей, я заметил, как у нее покраснели щеки. — Нет такого места в мире, где я предпочел бы быть прямо сейчас.
— Да?
— Абсолютное да! — Твердо ответил я.
— Ты супер милый, Тень.
Солнце поднималось все выше, а мы наблюдали с заднего двора, впитывая оттенки янтаря, розового и лавандового, которые рисовали по небу, как одна из ее кистей.
— Ты когда-нибудь рисовала восход солнца? — Спросил я, задаваясь вопросом, где она черпала вдохновение для творчества.
— Вообще-то, нет. Это всегда было слишком далеко за пределами досягаемости. Как я могла бы передать такое сияние и красоту с помощью краски?
— Когда-нибудь ты это сделаешь, — уверенно ответил я, — вероятно, когда ты меньше всего этого будешь ожидать.
— Я никогда не встречала никого, похожего на тебя, — прошептала она, поворачиваясь в мою сторону. — Ты такой уверенный в себе. Если ты чего-то хочешь, ты идешь за этим.
— Жизнь полна дерьмовых моментов, поэтому мы должны создать много счастливых воспоминаний, чтобы заменить все плохие. — Я никогда раньше об этом особо не задумывался, но это была одна из причин, по которой я не позволил своему прошлому подавить мое настоящее или будущее. Никто другой не собирался заботиться обо мне. В юном возрасте я научился сосредотачиваться на том, чего я хотел и в чем нуждался, и как это осуществить. — У всех одинаковые базовые потребности, милая. Любовь, принятие, свобода, товарищество. Просто так мы созданы.
Стефани улыбнулась, уголки ее губ приподнялись так, что утреннее небо осветилось ярче, а мое сердце наполнилось теплом. Она была сиянием. Радость. Любовь. Надежда. Все, чего я никогда не знал, но всегда мечтал.
У меня заныло в груди, и я поднял руку, прижимая ее к сердцу. Стефани уловила этот жест.
— Ты чувствуешь это?
— Связь между нами? Да, моя прелестная участница конкурса. Я чувствую это глубоко внутри, и я не думаю, что это пройдет.
— Я тоже не думаю, — признала она, опуская голову мне на плечо.
В то утро мы наблюдали за восходом солнца и разноцветной полосой, протянувшейся по небу, не произнося больше ни слова. Просто две души, которые нашли друг друга благодаря байкерскому клубу, и президенту, который любил так же сильно, как и его новый перспективный клиент.
Сладкая перечная мята и шоколад кружились в воздухе вокруг нас, пока Стефани пила свой горячий шоколад и прижималась ближе. Это было воспоминание, к которому я часто возвращался в будущем и с нежностью думал о том, что ее сердце и мое связаны друг с другом так, что даже худшие обстоятельства не смогли бы разорвать эти узы.
5
Тень
— Прикрой меня, ладно?
— Ты что, с ума сошел, черт возьми? Грим сдерет шкуру с твоей задницы, и в следующий раз если тебя поймают, когда ты тайком уходишь это будут не высокие каблуки и не уборка в униформе горничной.
— Мне нужно увидеть Стефани. Давай. Я в долгу перед тобой не останусь. Клянусь.
— Блядь, чувак. Ты слишком зациклился на этой девушке. — Он провел рукой по лицу, а затем кивнул, подбирая одну из шин из кучи, которую Грим попросил нас перевезти. — Я не могу поверить, что нам приходится переносить всю эту кучу шин с одной стороны магазина в другую. В этом нет никакого смысла.
— Смысл есть, если вы хотите поручить своим Перспективам дерьмовую работу, — невозмутимо ответил я.
— Черт. Ты прав.
— Осталось всего две шины. Ты можешь это сделать, милый.
Жаба отмахнулся от меня, а затем подобрал одно колесо, волоча его за автомастерскую. На самом деле он не возражал против этой работы так сильно, как показывал. Я дал ему хоть какое-то занятие, поскольку он не работал в магазине, а в клубе не всегда были поручения для нас.
С той ночи, когда я встретил Стефани, прошло три недели, и я не мог прожить ни дня, не увидев ее, даже если это было всего на несколько минут. Обычно я забирал ее из школы и специально продумывал программу, чтобы провести больше времени со своей девочкой. Мы еще не разговаривали о статусе наших отношений, но я не волновался. Она все понимала.