– Меня радует, что я не вхожу в их число, – искренне торжествуя, с улыбкой заметил Марк.
– Пока… – уклончиво сказала Серинда.
Они одновременно рассмеялись. Она сидела на его коленях, обхватив ногами бёдра мужчины. Её руки лежали на его груди, то ли сохраняя дистанцию между ними, то ли для того, чтобы чувствовать подушечками пальцев биение его сердца. Каких-то несколько минут назад она ударила его. Серинда должна была сразу же вскочить на ноги и злиться на него. Вместо этого её словно магнитом притягивало к этому мужчине. Она посмотрела на его губы, и желание поцеловать их возникло само собой. Совершенно естественное, словно она имела право сделать это.
Его взгляд просил сделать это. Он давал ей выбор. Она должна была сама решиться… но Серинда струсила. Она опустила глаза. Марк понял, что девушка проиграла своим доводам разума. Что же… Их ситуация становилась всё интереснее и захватывающе…
– Не обещаю, но постараюсь не провоцировать тебя на драку, – Марк попытался выйти из неловкого положения, пошутив.
Он нехотя расцепил свои руки с её бёдер и помог девушке встать на ноги. Затем, дав ей время привести себя в прядок, подошёл к бару и налил себе виски, а ей принёс бутылочку холодной воды со вкусом лайма. Серинда опустошила бутылку в считанные минуты. Должно быть, её реально мучила жажда, подумал про себя Марк.
Он сел в кресло напротив. Ему вовсе не хотелось весь остаток полёта провести в гробовом молчании.
– Почему бокс? – поинтересовался он первым, что пришло ему в голову.
Каким-то внутренним чутьём он знал, что разговорив девушку на предмет её увлечения, сможет многое узнать о её жизни, о ней самой. Он злился на себя, что до сих пор не нашёл времени прочесть её досье. Факты, которые раздобыл его приятель из ФБР. Мэтью прислал их по почте недели две назад, он даже звонил несколько раз. Но Марк был настолько занят, что не мог ни перезвонить другу, ни приехать на свою квартиру, куда было выслано личное дело Серинды Свон. Он только сейчас вспомнил о своей просьбе другу. Что ж. Он сам попробует что-либо узнать из первоисточника, а потом по возвращении домой со свойственной ему во всём скрупулёзностью прочитает её досье «от» и «до».
– Мой дед научил меня боксировать, – в её голосе слышалась любовь, нежность и тоска. – Он поставил мне удар и даже научил некоторым коварным приёмчикам, – она задорно улыбнулась своим воспоминаниям. – Он был самым лучшим моим учителем, не только в пределах ринга. Он научил меня жить…
– Вы, должно быть, его очень любили, – констатировал Марк.
– Я боготворила его! – воскликнула Серинда.
– Чему он ещё вас научил? – он намеренно снова перешёл на «вы», чтобы меньше всего смущать девушку. Ему нравилась эта игра, подтрунивать над ней, наблюдать за реакцией и мимикой её лица, когда он обращался к ней на «ты», как бы перечёркивая границы между ними.
– Многому… как я уже сказала, дед дал мне много советов относительно того, как надо жить. У него была на всё своя точка зрения, – она замолчала, задумавшись.
– Какая?
– Он считал, что главное в жизни – семья. Чем она больше, тем богаче человек, тем он счастливее. И вовсе не обязательно, чтобы в семью входили только люди, объединённые родственными связями. Главное, ты сам решаешь, кого впустить в своё сердце, кому подарить свою любовь и привязанность, кого назвать своим братом, сестрой, мужем или женой, матерью или отцом…
Она замолчала, полностью погрузившись в свои воспоминания. Серинда в самых малейших деталях помнила тот день, когда дед сказал ей это. Его правая рука лежала на её плече. Глаза пронзительно смотрели в её. Он говорил медленно, взвешивая каждое своё слово, наполняя его силой.
– Семья – это дорого и тяжело, – высказал своё мнения Марк. – Доказательства этому – мои счета от психотерапевта, – он горько усмехнулся.
– Ох… – прошептала Серинда.
– Это ваше «Ох» звучит несколько осуждающе, не находите?
– Я не хотела, – ответила она. – Просто…
– Не берите в голову, – перебил её Марк. – Были и хорошие моменты… – Марк задумался, подперев ладонью подбородок. – Мой дед, например, научил меня считать, когда мне было четыре года, – признался он.
– Это замечательно, – поддержала Серинда.
– Находите? – в голосе его сквозил сарказм. – Дед дал мне пачку денег. Всего сто по одному доллару.