— Двигаться тебя научат, — сказал он, будто прочитав мои мысли. — Отзвонюсь сегодня Марии. Позанимаешься с ней танцами. И над походкой поработаете заодно.
— Хорошо, — сказала я, понятия не имея, кто такая Мария.
— Сейчас запомни только одну вещь. Только одну, но очень хорошо. Слушаешь?
- Да.
— Спина должна быть прямой. Сутулая осанка — дерьмо. Это — асексуально. Ясно?
— Да, — сказала я и выпрямила спину.
— Увижу, что сутулишься — взгрею. Все поняла?
Я закусила губу и кивнула.
— Пристрастия своего брата я знаю очень неплохо. Спортивный стиль — нахер. Безразмерные штаны с фуфайками всякими — нахер. Ты должна быть элегантной.
— Я поняла.
— Очень хорошо, — одобрил Шерхан. — И не веди себя, как дешевая блядь. Это тоже асексуально. Соблазняй тонко. Туфли в шкафу. Надень. Белые, в коробке. В какой — то из них.
Я поискала и наконец увидела белые туфли-лодочки. Вытащив их, показала Шерхану: — Эти?
— Нет, — он покачал головой. — Посмотри еще.
Открыв еще пару коробок, я увидела и в одной и в другой черные босоножки. Наконец, мне повезло: в третьей коробке была белая обувь. Хм. Тоже босоножки. С ремешком вокруг голени и высоким каблуком.
— Эти?
— Да. Надевай. На шпильках ходить умеешь? Присев на пуфик, я пожала плечами:
— Вроде да. Но я не очень люблю высокий каблук.
— Это меня мало волнует. Фразу заучила?
— На кону стоят огромные деньги.
— Вот и умница, — одобрил он и снова посмотрел на часы. — Давай, в темпе. У меня дел полно. Пока будешь размещаться в гостинице — я уеду на пару часов. Потом вернусь. Но сначала в ресторан. Я реально голоден. Будешь копаться — тебя сожру. Вместе с платьем. Поняла?
Я поняла только то, что так он шутил. И позволила себе улыбнуться, хотя он оставался хмурым и сосредоточенным.
— Ну как? — спросила я, когда надела босоножки, встала и выпрямила спину.
— Сойдет, — сказал он.
Он встал с кресла и подошел ко мне. Взяв меня пальцами за подбородок, чуть приподнял голову и внимательно посмотрел в глаза.
— Моего брата зовут, как Пушкина. Запомнить просто. Александр Сергеевич.
— Поняла, — тихо сказала я.
— Скажи: "Добрый день, Александр Сергеевич".
— Добрый день, Александр Сергеевич.
— Плохо, — резко сказал он. — Очень плохо. Ладно, ночью над этим поработаем.
Он отпустил мой подбородок и, подойдя к другому шкафу, быстро снял с себя рубашку. Затем достал белую и пиджак и быстро надел их. Когда он одевался, я залюбовалась тем, как под его кожей играют мышцы. Он был коренаст, но одновременно с тем очень красиво сложен.
Оправляя пиджак, он повернулся ко мне.
— Все, поехали.
Когда мы вышли из лифта на первом этаже, люди перед нами расступались. И во взглядах их сквозили уважение и… страх. У меня вообще было впечатление, что я вышла гулять с огромным питбулем без ошейника и прохожие очень его опасаются. Шерхан, даже в пиджаке, выглядел очень брутально. Грузный, на пол головы меня выше, короткостриженый, широкоплечий, да что там — широкий — он двигался пружинистой походкой и чуть переваливался из стороны в сторону. И вроде бы ничего страшного — но пугало.
Я не привыкла к подобному. Очень хорошо понимала, что такая реакция окружающих людей привычна для Шерхана, но сама чувствовала себя неловко.
Вышколенный персонал, потупив глаза и осыпая нас улыбками при поднятии взглядов, рассыпался в вежливостях. Нас спросили все ли нам понравилось и сказали, что будут очень нас ждать.
Все это было как во сне. Всего пару дней назад я подобного и представить не могла.
Швейцар открыл перед нами дверь, мы вышли на улицу. Нас ожидал серебристый лимузин
— Шерхан позвонил водителю, как только мы вышли из номера. Прошло минуты три, может пять — и вот, пожалуйста.
Водитель открыл дверь передо мной, затем перед Шерханом и только после сел за руль.
Мы сидели сзади, будто бы в отдельной комнатке — между водителем и нами располагалась стеклянная стенка. Салон напоминал гостиную с баром. Шерхан поставил на столик аккуратные рюмки и достал бутылку коньяка.
— Немножко для аппетита, — сказал он и принялся разливать коньяк.
Я увидела, что он 80 какого-то года и подумала о том, что он, наверное, стоит бешеных денег.
— Скажите, Родион Сергеевич… — набравшись храбрости, начала я.
— Можно просто Родион, — опрокинув рюмку, вставил Шерхан. — Но на "вы". Чтобы ты знала дистанцию. Субординация, все дела. Хотя… Ладно, завтра обсудим. Что ты хотела спросить?
— Вы так тратитесь на меня… — робко сказала я. — Это же огромные деньги…