– Фальшивые деньги! – осенило Ханну. – Он пускает в обращение поддельные банкноты!
Дэвид покачал головой:
– Нет, это я спускал поддельные банкноты за карточным столом.
– Но… – Ханна смутилась. – При чем тут Молли? Почему они хотели ее похитить?
– Не знаю. – Дэвид вздохнул. – Возможно, они изначально охотились не за мной, а за Маркусом.
– Но зачем? – Ханна изумленно посмотрела на него. – Неужели Бентли рассчитывал как-то манипулировать Маркусом? Если так, то он использовал тебя не случайно: если бы тебя обвинили в подделке государственных банкнот, тебя бы повесили…
– Точнее, выслали бы из страны, – поправил Дэвид, – Но ты почти угадала.
– Тогда у Маркуса не осталось бы наследника, – продолжила Ханна. – Ближайшего наследника… Но если бы люди узнали, что у него будет сын…
– Бентли бы этого не допустил, да Маркус и сам не рвался под венец…
– Леди Уиллоби! – воскликнула Ханна. – Бывшая любовница Маркуса!
Дэвид изумленно посмотрел на нее.
– Откуда тебе это известно?
– Розалинда сказала. Леди Уиллоби встречается с Бентли Ризом – я сама видела их вдвоем!
Дэвид покачал головой.
– И все же – при чем здесь Сюзанна?
Ханна усмехнулась.
– Розалинда говорила, что леди Уиллоби хотела женить Маркуса на себе. Похоже, мое появление расстроило все ее замыслы.
– Да уж, ее тщеславие было сильно ущемлено, – пробормотал Дэвид.
– Вот после этого-то она и решила помочь Бентли… – Ханна умолкла. Все это как-то не вязалось одно с другим.
Дэвид нахмурился и наклонился к ней.
– Наверняка Бентли сам ее отыскал: он разнюхал, что она ненавидит Маркуса, и решил это использовать.
– Думаешь, леди Уиллоби, состоя в тайном сговоре с Бентли, хотела выйти замуж за Маркуса и не рожать ему детей?
Дэвид кивнул.
– Она намеревалась хитростью женить его на себе, мечтала стать герцогиней, но не матерью. Вот только Бентли не мог так долго ждать. Если Сюзанна была в сговоре с Бентли, то можешь не сомневаться: она собиралась в скором времени стать вдовствующей герцогиней Эксетер.
Ханна вздрогнула.
– Они убили бы Маркуса, и тогда…
– Тогда Бентли стал бы герцогом, а Сюзанна женила бы его на себе или осталась вдовой, в обмен на щедрое обеспечение.
– Если бы это произошло, – прошептала Ханна, – то они оба всю жизнь тряслись бы от страха: ведь в любой момент один из них мог устранить другого.
Дэвид фыркнул.
– Без сомнения, но это мало утешает. Мы должны сделать все, чтобы этого не произошло.
– А Лили… Какую роль играет здесь Лили?
– Понятия не имею. – Дэвид пожал плечами.
– Как-то поздней ночью мы видели, как она прокралась в кабинет Маркуса, – размышляла вслух Ханна. – Тогда она ничего не взяла, по крайней мере, Маркус не заметил пропажи. Я предложила ее допросить, но он сказал, что лучше за ней понаблюдать: вдруг она чем-нибудь себя выдаст.
– А потом она похитила Молли, – негромко пробормотал Дэвид.
Ханна вскинула голову.
– Может, здесь замешаны деньги? Просто Бентли подкупил ее, чтобы она шпионила за Маркусом…
– С него станется, – Дэвид нахмурился, – однако это рискованно. Маркус ценит верность и хорошо оплачивает ее. Большинство слуг трудятся на нашу семью помногу лет, и у этой девушки тоже не было основания жаловаться. Она могла бы все рассказать Маркусу. То ли Бентли хитростью заставил Лили участвовать в заговоре, то ли сыграл на какой-то давней обиде. Лили не могла не знать, какая участь ее ждет, если герцог узнает правду.
– Это верно. – Ханна вспомнила лицо Лили, когда она потащила ее к герцогу. «Он посадит меня в тюрьму», – лепетала служанка. Выходит, Лили знала, что ей грозит; зачем же тогда она ввязалась в эту аферу?
– Возможно, Лили не передала Молли похитителям из страха, – прервал Дэвид ее размышления. – Мы этого никогда не узнаем, если только Бентли не проговорится. А теперь пора – мы почти приехали.
Ханна вздрогнула и, приподняв занавеску, выглянула наружу. Кругом было темно хоть глаз выколи. Туман сгустился, а фонари в этой части города встречались редко.