М а р г а р и т а. Я бы уехала — без тебя.
Жак. Знаю, знаю!
Маргарита. Так что же ты все еще»
Жак. Общаюсь с тобой? (Маргарита еле заметно кивает.) Да потому что ты научила меня той любви, в которой главное — нежность, я ведь никогда ее раньше не знал. О, конечно, у меня были любовницы: стоило только взойти луне — они уже тут как тут. Я пробирался из одной спальни в другую — и везде пахло паленым. Словно специально разлили горючее, чтоб устроить пожар! Но до тебя никого и никогда не любил я любовью, в которой главное — нежность.
Маргарита. Мы привыкли друг к другу, а тебе кажется, это — любовь. Лучше брось меня сейчас, лучше уйди — и я тоже уйду, потому что с гор и из пустыни уже подули ледяные ветры — и прямо мне в сердце. А если ты сейчас останешься, то услышишь ужасное, твое самолюбие будет задето. Я стану упрекать тебя в упадке мужской силы!
Жак. Почему, разочаровавшись, мы уже перестаем по-доброму относиться друг к другу?
Маргарита. Каждый из нас так одинок.
Жак. Только если не веришь.
Маргарита. А мы и не должны друг другу верить. Это наша единственная защита от предательства.
Ж а к. А я-то думал, наша защита — любовь.
Маргарита. О Жак, мы так привыкли друг к другу, сидя в одной клетке, словно пара пойманных ястребов! Привыкнешь тут! И эту привычку здесь, в мрачном и темном районе Камино Реаль, называют любовью! Ха-ха! В чем здесь можно быть уверенным?! Да здесь даже не знаешь, жив ты или нет, дорогой утешитель! Кому задать проклятые вопросы, кого спросить: «Что это за место? Где мы?» Того старого толстяка, который так тебе ответит, что вообще понимать перестанешь? Липовую цыганку, обманывающую на картах и чайном листе? Что с нами происходит? Какая-то вереница ничтожнейших событий — одно, другое, и они должны убедить всех нас в том, что жизнь-то продолжается! Где? Зачем? А ведь мостик, по которому мы идем, вот-вот рухнет!
Грозятся выгнать — это, видите ли, отель для транзитных пассажиров, и никаких постояльцев. Но если отсюда уехать, куда же нам еще податься? В «Подожди немного»? К «Плутокрадам»? Или через эту зловещую арку — в Терра Инкогнита? Мы одни, и так страшно — ведь мусорщики уже дудят в свои рожки. Вот почему — даже несмотря на частые взаимные обиды — мы тянемся друг к другу, тянемся в темноте — от нее не убежать, — тянемся за каким-то непонятным утешением, которое здесь, в конце пути, — а его считают Правым, — называют любовью… Но что ж это? Когда мое усталое тело прислоняется к твоему плечу, когда я прижимаю к своей груди твою голову озабоченного старого ястреба, что мы чувствуем? Что остается в наших сердцах? И все же что-то остается, да-да, в этот миг чувствуешь себя по-неземному невесомой, бескровной, утонченной! И нежной — словно фиалки, которые растут только на луне или в расщелинах далеких гор, на клочках земли, удобренной птицами. Да кто же не знает этих птиц — их тени все время на площади! Я слышала, как они хлопают крыльями — словно старухи-уборщицы выбивают пыльные, потертые ковры… Но этим нежным горным фиалкам не пробить стену скал!
Жак. Горные фиалки пробьются сквозь любые скалы! В них надо только поверить и не мешать расти!
(Площадь обретает обычный вид. Из арки на авансцене выходит Абдалла.)
Абдалла. Наденьте карнавальные шляпы и носы. Сегодня луна будет возвращать девственность моей сестре!
Маргарита (нежно, почти касаясь лица Жака). Ты не догадываешься, что сегодня я собираюсь тебя предать?
Жак. Почему?
Маргарита. Да потому что нежности в моем сердце уже нет. Абдалла, пойди-ка сюда! У меня к тебе поручение. Сходи к Ахмеду и передай ему от меня записку.
Абдалла. Я работаю на маму, делаю американские доллары. Наденьте карнавальные шляпы и…
Маргарита. Вот тебе, парень! (Снимает с пальца кольцо и протягивает его Абдалле.)
Жак. Твой неограненный сапфир?
Маргарита. Да, мой неограненный сапфир!
Жак. Ты с ума сошла?
Маргарита. Да, сошла или почти сошла. Призрак безумия бродит сегодня за мной по пятам! (Жак тростью отгоняет Абдаллу.) Лови парень! На той стороне фонтана! Быстро! (Гитара играет в темноте molto vivace. Маргарита бросает кольцо через фонтан. Жак пытается тростью удержать парня — Абдалла, улыбаясь, бросается то туда, то сюда, как маленький терьер. Маргарита кричит ему что-то ободряющее по-французски. Когда парня отгоняют, она подхватывает кольцо и бросает Абдалле, крича.) Лови, парень! Беги к Ахмеду! Скажи этому очаровательному молодому человеку, что французской леди сегодня надоел ее спутник. Скажи, что она не улетела на «Беглеце» и хочет забыться. О, и забронируй мне комнату с балконом — хочу посмотреть, как твоя сестра появится на крыше, когда восходящая луна станет возвращать ей девственность! (Абдалла с криком прыжками пересекает площадь. Жак стучит тростью по сцене, Маргарита говорит, не глядя на него.) Время безжалостно к нам, Жак, а мы — друг к другу.
Ж а к. Но подожди же, Маргарита.
Маргарита. Нет, не могу! Ветры пустыни уже подхватили меня и уносят!
(Громко поющий ветер уносит ее на террасу — подальше от него. Несколько раз она оглядывается, словно ожидает прощального жеста, но он только яростно на нее смотрит и ритмично стучит тростью по сцене, будто играет похоронный марш. Гутмэн, улыбаясь, с террасы наблюдает эту сцену и кланяется Маргарите, когда та проходит мимо него в отель. Стук трости Жака подхватывают ударные. Тихо, как пауки, сползающие со стены, вначале почти не заметные, на площадь прокрадываются причудливо одетые участники карнавала.
Лист красной и желтой рисовой бумаги, на которой нарисована таинственная эмблема, опускается в центр площади. Ударные звучат все громче и громче. Жак, забыв о том, где находится, стоит с закрытыми глазами.)
Гутмэн. «Камино Реаль», блок одиннадцатый!
БЛОК ОДИННАДЦАТЫЙ
Гутмэн. Фиеста начинается. Первый номер — коронация короля рогоносцев.
(Слепящий луч юпитера неожиданно направляется на авансцену, на Казанову. В испуге он закрывает лицо — в это время толпа его окружает. Кажется, что прожектор своим резким светом ошеломил Жака — он падает на колени. В этот момент из фургона Цыганки выскакивает маленький горбун с короной, увенчанной оленьими рогами, на вельветовой подушке. Он водружает корону на голову Жака. Участники карнавала окружают его и поют славу.)
Жак. Что это за корона?
Гутмэн. Корона с рогами!
Толпа. Cornudo! Cornudo! Cornudo! Cornudo! Cornudo![63]
Гутмэн. Поприветствовали, все поприветствовали короля рогоносцев Камино Реаль!
(Жак бросается в толпу, пытаясь стукнуть кого-нибудь тростью. Потом неожиданно перестает защищаться, сбрасывает накидку, отшвыривает трость и оглашает площадь вызывающими и самоуничижительными воплями.)
Жак. Si,si,sono cornudo! Cornudo! Comudo![64] Казанова — король рогоносцев Камино Реаль! Объявите это на весь мир. Мой первый титул! Вдобавок к остальным: Рыцарь Золотой Шпоры, пожалованной Его Святейшеством папой! Известный авантюрист! Выдающийся обманщик! Игрок! Блестящий торговец! Зазывала! Сводник! Спекулянт! И — Великий любовник… (Толпа взрывается смехом и аплодисментами, он с истерикой в голосе старается перекричать ее.) Да, я сказал Великий любовник! Самый великий любовник носит самые длинные рога в Камино! Великий любовник!
Г у т м э н. Внимание! Тишина! Луна восходит! Вот-вот свершится то, чего ожидают все!