Но сейчас Гэвин думал о своих ноющих мышцах и надвигающейся старости. Ему едва исполнился тридцать один год, но у него болели былые раны, и тело утратило быстроту реакции и гибкость, прежде не раз спасавшие ему жизнь. Крики Диллиан помешали ему задушить грабителя, гнев, захлестнувший его, когда они попытались ее похитить, заставил его забыть об осторожности, когда он боролся со вторым. Только ум и сила спасали его все эти годы, но, кажется, теперь на них рассчитывать, не приходится. Он не однажды испытывал унижение, но никогда ему не было так плохо, как в этот раз.
Можно было бы обвинить во всем Диллиан. Женщины – намеренно или нет – погубили многих мужчин. Если бы Майкл бросил все это и предоставил этих женщин самим себе, он бы сейчас счастливо жил в имении, не обремененный никакими заботами, кроме собственных. У них была крыша над головой. Они были сыты, и им не надо было носиться по стране, охраняя двух дам. А теперь эти дамы ворвались в их жизнь, и у него начали болеть его раны, он не мог сосредоточиться ни на чем серьезном, да к тому же ему придется болтаться в Лондоне, изображая маркиза.
Он отхлебнул бренди из бутылки, заботливо поставленной слугами графа на столик возле ванны. Тепло разлилось по его телу, и он начал думать о маленьких радостях жизни, среди которых не последнее место отводилось Диллиан. Впрочем, хватит, а то, чего доброго, он дойдет до мыслей о женитьбе на ней.
Ему не пришлось бы думать о браке, если бы Диллиан всегда была рядом с ним. У нее другие цели, и он не имеет к ним отношения. Она ему так и заявила. Диллиан была одержима мыслью возвратиться в Грейндж и желанием спасти Бланш от Невилла. Они с Диллиан прекрасная пара. Она стремится к своей цели, ей некогда думать о его недостатках, и она с удовольствием принимает его ласки. Они могут делить ложе, но заниматься каждый своим делом. Такое положение вполне устраивало Гэвина. За исключением того, что она заставляла его заниматься ее делами, а не своими.
Мысль, что он станет посмешищем в обществе, испортила ему настроение. Гораздо проще схватить герцога за грудки и вытрясти из него эти проклятые бумаги. Однако он понимал, что такое поведение было бы уместным лишь в том мире, где oн провел свою юность. В цивилизованной же Англии герцог просто вызовет королевских гвардейцев или кого-нибудь в этом роде, и те посадят Гэвина в тюрьму. Он должен выяснить, какие права дает ему титул маркиза, а затем воспользоваться ими с наибольшей пользой для дела.
Приняв такое решение, он вылез из ванны.
Гэвин скользнул взглядом по лакею, протянувшему ему рубашку, и вдруг, вздрогнув, резко повернулся к нему. Этот человек не принадлежал этому дому.
– Как ты вошел сюда?
Майкл, одетый в ливрею графа, пожал плечами:
– Не рассчитывай, что слуги графа тебя защитят. Они слабаки. Дисмут устраивает вечер в будущую пятницу. Вы с мисс Уитнелл получите приглашения. Ты уже был у портного?
Гэвин сердито посмотрел на брата.
– Я не могу тратить деньги на мишуру ради какого-то модного бала. Реджинальд введет меня в «Уайте». Там я сделаю больше, чем на любом рауте. Я собираюсь покончить с этим делом как можно скорее.
– Энглси не ходит в клуб. Половина министров, с которыми ты намерен встретиться, там не бывает. Но все они будут на вечере у Дисмута. Если хочешь, надень свой плащ, сапоги и пиратскую повязку на глаз, но ты должен быть там.
Гэвин посмотрел на свои босые ноги.
– Мне не помешала бы пара новых башмаков. Но я не желаю надевать эти ужасные короткие штаны.
– Прекрасно. Сегодня ты познакомишься с леди Дарли, чтобы в пятницу она могла официально представить тебя мисс Уитнелл. Она ждет тебя. И вот список самых лучших портных.
– Вон! – взревел Гэвин, указывая на дверь. – Я не буду знакомиться с леди… как ее там? Я не позволю колоть меня иголками и ощупывать мое тело каким-то портным! Я куплю башмаки и явлюсь на этот твой вечер, и это все. Хотя не представляю, что я там буду делать. – Майкл не вышел, и Гэвин спросил:
– А что ты сделал с леди Бланш, почему ты здесь?
– Леди пожелала помочь кузине. Не мог же я связать ее. Она взяла с собой горничную, так что они все под одной крышей.
Гэвин раздраженно ударил кулаком в стену.
– Теперь леди как раз там, где герцогу легко ее найти. Уж лучше бы ты ее связал.
Майкл взял с туалетного столика серебряную щетку и, играя ею, ответил:
– Это ты питаешь слабость к женщинам, а не я. Зачем ты рассказал дьяволу в юбке, что я твой брат?
– Ты и есть мой брат. Положи эти чертовы безделушки и убирайся! Как подумаю, что эти двое одни в Лондоне, так дрожь пробирает. Кто-то же должен присматривать за ними.
Майкл взял табакерку и начал подбрасывать ее.
– Это ты присматриваешь за компаньонкой, а не я. Я привез тебе герцогиню, черт возьми, а ты предпочел нищую ведьму. Не понимаю тебя, мой благородный лорд. Тебе нравится считать гроши?
Гэвин схватил щетку и запустил ею в брата. Майкл поймал ее и швырнул в Гэвина табакеркой. Выругавшись, маркиз перехватил ее и положил на стол.
– Эти игры не для меня. Если леди Бланш так хороша, как ты утверждаешь, она найдет себе более молодого и привлекательного жениха. А ты, Майкл, отправляйся к дамам.
– Если окажется, что мисс Уитнелл – дочь изменника, ее имя будет опозорено, тень падет и на леди Бланш. Ей придется выйти за герцога, и тогда Уитнелл останется ни с чем. Подумай об этом, брат мой.
Гэвин в ярости оглянулся, но Майкла и след простыл. Ему не хотелось думать о том, что случится с мисс Уитнелл, сейчас он хотел только одного – поскорее забраться в ее постель.
– Это мои бумаги, мистер Уинфри. Их оставил мне мой отец. Они принадлежат лично мне. Я хочу, чтобы вы их мне вернули, – снова и снова повторяла Диллиан. Но сидевший напротив нее поверенный только качал головой.
– Сожалею, мисс Рейнолдс, эти тетради оставила леди Бланш, чтобы я сохранил их. И отдать их я могу только ей. Если леди Бланш придет за ними, я их тут же ей верну.
– Леди Бланш чуть не убили! – воскликнула Диллиан. – Неужели вы думаете, что она рискнет появиться в городе? Хотите, я принесу вам от нее письмо?
Ей показалось, что в глазах поверенного блеснул интерес.
– Понимаете, есть опасения относительно здоровья леди. Если бы вы привезли ее сюда, чтобы мы могли убедиться, что с ней все в порядке и ее не принуждают…
– Принуждают! – Диллиан не могла этого больше терпеть. Она встала и заходила по комнате. В гневе она становилась похожей на своего отца. – Вы думаете, я допустила бы, чтобы ее похитили? Вы считаете ее настолько безмозглой, что она позволит принуждать себя такой, как я? О чем вы вообще думаете, мистер Уинфри? Если вы не отдадите бумаги мне, я найму собственного поверенного и подам на вас в суд за клевету и воровство. Сейчас же отдайте бумаги!
Она наклонилась над столом и угрожающе посмотрела на поверенного. Ей казалось, что именно так поступил бы в данной ситуации маркиз.
Но, будучи вдвое легче маркиза и ростом всего лишь пять футов два дюйма, она не произвела на него никакого впечатления.
– Поступайте, как вам угодно, мисс Рейнолдс, но я обязательно скажу его светлости, что вы неподходящая компаньонка для его юной кузины.
– А я скажу Бланш, что Невилл – неподходящий муж, а вы неподходящий поверенный! Впрочем, я ей уже говорила об этом. – Развернувшись, чтобы уйти, она пожалела, что не может так же эффектно взмахнуть плащом, как это делал маркиз. Она не ожидала, что Уинфри не отдаст ей бумаги. Должно быть, все дело в Невилле. Она должна с ним встретиться.
Выбежав на улицу, она влетела прямо в объятия маркиза. Он отстранил ее и посмотрел на табличку на двери.
– Похоже, ваш визит оказался безуспешным? – Она оттолкнула его руку.
– Я скажу Бланш, чтобы она отказалась от его услуг! В Лондоне полно других поверенных. Отпустите меня. Мы ведь не знакомы. Вы тоже собирались войти в это логово?