Поднявшись, Кристина тихо подошла к двери и осторожно приоткрыв, выглянула в коридор и осмотрелась. Никого. Тишина. Похоже, мымра куда-то свалила. Пройдясь по комнатам, она убедилась, что в квартире опекунши нет. Вероятно, на свидание укатила, а значит, может отсутствовать и до утра. Девушка довольно потерла руки.
Поковырявшись в собственной памяти, Кристина «вспомнила», как пользоваться коммуникатором. Зашла в систему и пробежалась по меню. Отыскала номера телефонов парочки телекомпаний и одной организации по защите от насилия. Подумав, еще раз пробежалась по перечню благотворительных организаций. Наткнулась на номера Попечительского совета, который рекомендовал родителям Рози. Запомнила и его. Посопев немного, занесла на закуску и в качестве ударной силы, адрес приемной губернатора планеты. Быстро перенесла номера в систему вызова. Стоит нажать красную клавишу экстренного звонка, коммуникатор пробьется на связь, даже если вызываемые будут беседовать с президентом. Данную опцию вряд ли кто рискнет использовать, ведь если власти решат, что дело нельзя отнести к срочным, то после звонка последствия могут оказаться слишком неприятными. Она больше для рекламы служит: вот, смотрите, мы доступны народу. А вот для дела, которое задумала Кристина, экстренная связь сейчас подойдет лучше всего.
Заскочив на кухню, ухватила вилку и, для придания нужного антуража, провела ею по щеке, — Бо-ольно-то как! — застонала она, не сдержавшись.
Сцепив зубы, сделала пару кровавых отметин и на руках. Вернувшись в комнату, уронила тумбочку, кресло и разбила вазу с цветами. Затем, подскочив к дверному проему, с силой стукнулась лбом о раму. От боли потемнело в глазах, и Кристина осела на пол.
— Мда-а-а… Перестаралась с приданием реалистичности. Так и убиться недолго, — пробурчала она.
Отдышавшись, напомнила себе, что следует поторопиться. Ведь, если вернется Рози, возникнут сложности с осуществлением плана по освобождению из-под опеки.
Хлебнув сока, взлохматила волосы, откашлялась и нажала кнопку вызова. Как только система показала, что все, кого наметила, на связи, Кристина заголосила, размазывая капли крови по лицу:
— Спасите!!! Помогите!!!
На большом экране возникло пять окон и в них отобразились сначала недоуменные, а затем перепуганные лица взрослых людей. Наибольшая аудитория собралась у губернатора. Он в это время проводил совещание. Два десятка лиц с ним во главе, расширенными глазами смотрели на окровавленного ребенка, голосившего на пределе звуковых возможностей.
Что тут поднялось!!! Район оцепили военные силы и полиция, на четверть разбавленные невероятным количеством корреспондентов разных мастей чуть ли не со всех освоенных планет. Дверь квартиры снесла штурмовая рота спецназа и набилась в комнаты, как сельдь в банку. Буквально через несколько минут, вытеснив спецназ из квартиры, ее забили тележурналисты, снимая ребенка со всех сторон. Следующей волной закатились врачи и под крики: — «У малышки стресс. Вы мешаете оказанию медицинской помощи» вытолкали прессу.
Глядя на то, что заварила, Кристина основательно занервничала. Суета вокруг навязчиво намЯкивала, что она все же сильно погорячилась и переборщила со зрелищностью и массовостью. Однако отступать поздно. Обдумывать сценарий следовало раньше, когда еще только затевала спектакль. Теперь, главное, не перестараться с обвинениями Рози, а то, судя по перекошенным рожам посетителей, тетку четвертуют, даже не разбираясь. Опекунша хоть и стерва, но не настолько же, чтобы желать ей смерти.
— А-а-а… Она не следит за мной. Бросает одну, а сама ходит по свиданиям. Тратит деньги моей семьи, не позволяет общаться со сверстниками… у-у-у-у… А сегодня она не разрешила выходить из дому, закрыла меня и ушла… Я плакала, плакала. У-у-у-а-а… Стучала в дверь, а никто не слышит. Нечаянно ударилась… Не хочу с ней жить! Хочу в интернат! — Размазывая с большим трудом выжатые слезы, Кристина твердила эти несколько предложений вновь и вновь, разбавляя их художественным завыванием. Предъявляемые претензии выглядели глупо и несерьезно, но все равно ничего умнее в голову не приходило.
Девчушку увезли в лучшую клинику планеты, и куча профессоров запрыгала вокруг, пытаясь выяснить, насколько она пострадала и от чего.
— Родителей не-е-ет, никому-у-у-у я ненужна-а-я… Несчастна-ая-а я-я-я. В интернат хочу-у-у… — завывала Кристина на все вопросы огромной комиссии.