Любопытствуя, Гермиона опускает руки вниз, пробегая по его обнажённым плечам, ища хоть какой-то намёк на то, где спрятаны его крылья. Она ничего не чувствует.
Услышав её блуждающие мысли, Драко хватает её за волосы, возвращая её внимание к своему лицу.
— У нас будет достаточно времени, чтобы разгадать тайны моих крыльев.
Он сильнее стискивает бёдра, толкая её тело и заставляя грудь подпрыгивать.
— Это наш единственный первый раз, и я хочу, чтобы ты была здесь и сейчас со мной.
— Да, — стонет она, впитывая удовольствие от его толчков. — Я здесь. О, Драко, да.
Его рука запуталась в её кудрях, как постоянное напоминание о том, чего он хочет. Он превратился в нечто более опасное и манящее, более властное и пылкое, и она попала под его чары.
Драко продолжает двигаться в том же стремительном темпе, и она понимает, что не в силах угнаться за ним. Впиваясь ногтями в кожу его плеч, она держится и позволяет ему брать от её тела всё, что ему нужно, зная, что взамен он подарит ей нечто прекрасное. С каждым скольжением его члена возле её клитора она каким-то образом погружается всё глубже, и поток неисполненной похоти смывает её, оставляя после себя только беспредельное удовольствие.
Немного помедлив, он обхватывает её бёдра и раскачивает тело, увеличивая трение между ними.
— О, тебе это нравится, — напевает он ей на ухо. — Тебе нравится, когда ты чувствуешь каждый дюйм моего тела, скользящего навстречу тебе, прежде чем я окажусь глубоко внутри тебя.
Её стенки сжимаются и разжимаются три раза, а затем снова затихают.
— И тебе нравится звук моего голоса, когда я говорю грязные слова тебе на ухо.
Она стонет и поворачивает голову, стремясь найти его губы. Он целует её, а затем отстраняется, отказывая ей в желаемом.
— Посмотри на меня, — приказывает он.
Когда Гермиона смотрит, она знает, что её похоть написана на её лице, и он видит её.
Одобрительно хмыкнув, он поддерживает темп, держа её одной рукой под тем же углом. Другая опускается между их телами, собирая немного её влаги на кончик пальца. Он вводит его ей в рот, и она закрывает глаза, заворожённая параллелями со своими снами.
Но ей кажется, что на его коже она вкуснее, чем на своей.
— Тебе нравится собственный вкус?
Гермиона кивает, покачивая головой вверх-вниз, её губы скользят по его пальцу так же, как по его члену.
— Я хочу услышать тебя, — говорит он. — Скажи мне.
— Да, — говорит она, выпуская его палец изо рта. — Но на тебе мне нравится больше.
— На мне?
— На твоём пальце, — она стонет, разрываясь на две части. — На твоих губах. Я до сих пор ощущаю свой вкус на них.
Её сознание разгоняется, представляя другие сценарии. Она видит, как слезает с него, устраивается между его ног и снова берёт его в рот.
— На твоём члене!
Когда она оглядывается на него, его взгляд обжигает её кожу, не оставляя после себя ничего, кроме раскалённого желания. Она глубоко дышит, вдыхая запах его кожи и секса, и всё напряжение внутри неё наконец-то спадает, заставляя её тело летать, как никогда прежде. Она неудержимо двигает бёдрами, и Драко позволяет ей действовать инстинктивно, продолжая гнаться за наслаждением. Он шепчет ей похвалы о том, как крепко она сжимает его, как глубоко он внутри неё, какая она тёплая, влажная и чертовски совершенная, как он хочет, чтобы она брала от него всё, что ей нужно.
И следующее, что она слышит, это его стоны удовольствия. Она знает, что он близок к концу, мчится к финишу прямо за ней, и она подталкивает его.
Гермиона сжимает свои внутренние мышцы, нарочито плотно обхватывая его, и он стонет.
— Тебе нравится, когда я так сжимаю тебя, — воркует она ему на ухо. — Когда тебе становится так тесно, что ты едва можешь двигаться.
— Да, — шипит он, медленно входя в неё. — Блять, да.
— И тебе нравится, что я говорю с тобой сейчас.
Его хватка на её бедре крепнет.
— Нравится.
— Ты хочешь, чтобы я продолжала?
Он кивает.
— Пожалуйста.
Она тянется вниз, чтобы потереть свой клитор, чувствуя, что может снова достигнуть кульминации, и стонет.
— Позволь мне попробовать тебя на вкус, — говорит Драко через несколько секунд. — Я уже близко, и клянусь, я заставлю тебя кончить снова после того, как я закончу, если ты этого хочешь.
Гермиона смеётся и подносит пальцы к его губам, смазывая их своим возбуждением, а глаза Драко пожирают её. Как только она убирает руку, он облизывает губы и подаётся вперёд, крепко целуя её и позволяя ей вновь ощутить вкус себя на его коже.
— Так хорошо, — говорит он ей в губы. — Ты такая вкусная.
Когда его ритм сбивается, а бёдра замирают, она целует его глубже, вкладывая в поцелуй все свои чувства. Его член пульсирует внутри неё, высвобождаясь с такой силой, что он вздрагивает и падает на кровать, его руки тянут её за собой, пока они оба не ложатся на бок, одна её нога перекинута через его бедро. Она успокаивает его, пытаясь унять его бешено колотящееся сердце, поглаживая руками вверх и вниз по его позвоночнику. Осыпая поцелуями её шею и ключицы, он медленно приходит в себя.
— Нет слов, насколько это было потрясающе, — бормочет он, прижимаясь к её коже, время от времени дразня языком. — Мне кажется, что я могу просто заснуть.
— Спи, — отвечает Гермиона, её пальцы поднимаются вверх, чтобы провести по его волосам. — Я никуда не спешу.
Когда он отстраняется, она смотрит глубоко в его глаза, надеясь, что он видит самую суть её души, что она готова быть рядом, чтобы дать ему всё, что ему нужно. Их прошлое — это всего лишь история, и она не хочет, чтобы он зацикливался на ней. Всё прощено, постепенно в течение десяти лет, а позднее — сразу, как только они стали друзьями.
Вздрогнув, он кивает, и невысказанное послание каким-то образом доходит до него.
— Спасибо, — говорит он, притягивая её к себе. — Я люблю тебя. Я любил тебя так долго, даже если не мог признаться себе в этом.
И она спокойна, всё в её жизни наконец-то встало на свои места и обрело смысл, а его признание — последний оставшийся кусочек головоломки. Она не знала, чего ждала, но теперь всё стало ясно. Она не могла найти счастье и удовлетворение ни с кем другим, потому что ждала этого момента с ним.
Их связь невероятна и в то же время неоспорима, особенно когда они лежат, запутавшись друг в друге. Возможно, она не готова признать свои чувствах вслух, но она знает, что они существуют, перерастая в нечто, напоминающее любовь.
Прежде чем она успевает найти слова, чтобы объяснить, что ещё не совсем готова, он прижимает палец к её губам и говорит:
— Это нечто новое для тебя. Не говори, пока не будешь готова. Я просто… я должен был сказать тебе. Я не мог больше сдерживаться.
Гермиона кивает и снова целует его, надеясь, что физическое проявление скажет всё то, что она пока не может выразить красноречивыми фразами. Он с готовностью отвечает взаимностью, одной рукой запутываясь в её волосах, а другой хватая за задницу. Всё идёт размеренно, неторопливо, изучающе, и она позволяет себе ещё глубже погрузиться под его чары, наслаждаясь каждой секундой близости.
Несмотря на то, что они обнажены и обвивают друг друга, как лианы, пульсация между бёдер постепенно ослабевает, и впервые за несколько недель она чувствует удовлетворение. Ей хочется зарыдать от облегчения, но она сдерживается.
Физическая боль наконец-то утихла, оставив ей только пьянящее чувство желания и влюблённого вейлу.
Она улыбается ему в ответ, зная, что по-другому и быть не могло.