– Дорогая, ты истинная дочь своего отца, – улыбнулся герцог и поцеловал дочь в щеку. – Мы составим брачный договор, в который внесем все, что ты захочешь. Роджер Дебре не в том положении, чтобы диктовать свои условия.
– Тебя выбираю я, – прошептала Блайд, вспомнив, что было написано на кресте, который когда-то подарил ей Роджер. – Выбор, который он сделал пять лет назад, наконец-то нашел его.
– Ты права, – сказала леди Кили, обнимая дочь за плечи, – но недавно мне приснился тревожный сон. Тебя ждет счастье рядом с парящим орлом в обители ветров, но опасайся темного солнца.
– Роджер – это парящий орел, Винчестер – обитель ветров, – в задумчивости произнесла Блайд. – А что такое темное солнце?
– Ты сама должна узнать это.
Блайд была уверена, что ее любовь поможет ей справиться с любыми препятствиями, которые могут возникнуть на пути их с Роджером счастья.
Глава 2
-Ваша взяла, – произнес Роджер, бросив карты на стол, посмотрел на королевского капеллана и Уильяма Кингстона, констебля Тауэра. Эти двое только что выиграли у него кучу золота. – Никогда не думал, что святой отец может так преуспеть в азартных играх, – язвительно заметил он.
– На все воля Божья, – тоном смиренника произнес капеллан.
– Аминь, – добавил Кингстон.
– Да вы просто пара жуликов! – воскликнул Роджер, изобразив на лице наигранное возмущение. – Если королева продержит меня здесь еще немного, то вы превратите меня в нищего. – Он улыбнулся и налил себе виски.
– К чему жалеть о горсти монет, когда у вас горы золота, – назидательным тоном произнес капеллан.
Хотя камера Роджера отличалась от дворцовых покоев, однако по сравнению с другими помещениями Тауэра выглядела совсем не плохо: пол был застелен ковром, в углу располагался камин, а в центре комнаты стояли стол и три стула. Спальня была на втором этаже, и в нее вела винтовая лестница.
– Есть какие-нибудь новости от Бэзилдона? – спросил Кингстон.
Роджер отрицательно покачал головой. Дарнел была мертва. Наверняка убийцей был кто-то из ее многочисленных любовников, однако именно он, Роджер, сидел за это преступление в лондонском Тауэре. Хуже всего было то, что он уже три месяца не виделся с дочерью. Он боялся, что Миранда решит, будто он, как и ее мать, забыл о ней. Роджер очень скучал по дочери. Частенько он вспоминал о том, как рассказывал ей сказки и целовал перед сном.
– Что сейчас происходит при дворе? – спросил он, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.
– Ее величество все еще путешествует по стране, – ответил капеллан.
– А двор всегда там, где королева, – добавил Роджер.
– Именно так, – согласно кивнул священник.
Все трое принялись молча изучать карты. Неожиданно послышался звук шагов. В следующее мгновение дверь распахнулась, и в камеру вошли лорд Берли и герцог Бэзилдон.
– Милорды. – Ричард встал из-за стола, остальные игроки последовали его примеру.
– Джентльмены, – поприветствовал всех лорд Берли.
– Вижу, эти два мошенника решили облегчить ваши карманы, – с улыбкой заметил герцог Ричард, протягивая руку поочередно констеблю и капеллану.
– Джентльмены, нам необходимо поговорить с Дебре с глазу на глаз, – сказал Берли.
Кингстон и капеллан поклонились и ушли. Дождавшись, пока за ними закроется дверь, Роджер убрал со стола карты и предложил:
– Милорды, пожалуйста, садитесь.
Лорд Берли устало опустился на стул и спросил:
– Сколько золота вы им проиграли?
– Немало, – уклончиво ответил Роджер, чувствуя себя провинившимся школьником.
– Эти пройдохи вытрясают золото из богатых узников с незапамятных времен, – смеясь, сказал Ричард Деверэ. – Помню, восемнадцать лет назад они выиграли у меня небольшое состояние.
– Что вам удалось выяснить при дворе? – спросил Роджер, не в силах больше сдерживать любопытство.
– Ничего. Убийца был очень осторожен, – ответил Ричард.
– Черт побери! – Роджер ударил кулаком по столу. – Как смогу восстановить свое честное имя, сидя здесь взаперти?
– Спокойнее, Дебре, – нахмурился лорд Берли. – Настоящий мужчина никогда не выставляет напоказ свои эмоции.
– Если только он не находится среди друзей.
– Вот как? – Лорд Берли вопросительно приподнял бровь. – Скажите, а вы можете быть уверены в том, что окружающие вас люди действительно относятся к вам с искренним дружелюбием?
Берли был совершенно прав: Роджер не мог с уверенностью сказать, кто в действительности является его другом, а кто – нет.