Блайд закрыла глаза и через мгновение услышала голос. Он звучал в ее голове: «Одинокий орел парит высоко над облаками. Вдруг с земли к нему устремляется бабочка. Орел подхватывает ее на свое крыло, и они летят далеко за горизонт, в бесконечность…»
Блайд знала, что так оно и будет, что Мать-Богиня благословила их союз с Роджером.
— Благодарю тебя, великая Мать-Богиня, — прошептала Блайд, — за то, что поделилась со мной своей мудростью.
Она собрала камни и направилась в дом. — Я искала тебя, — сказала леди Кили, увидев дочь на пороге.
— Я колдовала, — призналась Блайд.
— Отдай мне пояс и камни, — с улыбкой произнесла леди Кили и протянула руку. — Не думаю, что Роджер или отец одобрят твое колдовство.
Леди Кили спрятала магические предметы в кармане своего плаща, и в этот момент вниз спустился герцог.
— Ты готова, моя девочка? — спросил он.
Блайд кивнула. Сегодня она должна была соединиться с мужчиной, которого любила всю жизнь, поэтому ей не терпелось поскорее поставить подпись под брачным контрактом.
— Дорогая, ты уверена, что не хочешь поехать с нами? — спросил герцог жену.
— Я не могу покинуть дом, — ответила леди Кили. Герцог взял дочь под руку, и они направились к пристани, где их уже ждала вместительная лодка.
— Ты — мой первый ребенок, и я не хочу насильно вести тебя к алтарю, — сказал герцог, пристально посмотрев дочери в лицо. — Ты уверена, что хочешь выйти замуж?
— Да, папа, — лучезарно улыбнулась Блайд. Герцог удовлетворенно кивнул.
— Но я хотел сказать тебе одну вещь.
— Какую?
— Жизнь меняет людей, и Роджер Дебре уже не тот, кого ты знала. Боюсь, тот молодой человек, с которым ты рассталась пять лет назад, уже не существует.
Улыбка исчезла с лица Блайд.
— Ты хочешь отговорить меня?
— Нет, но боюсь, что твои ожидания могут не оправдаться.
— Я люблю Роджера и верю, что моя любовь поможет залечить его раны, — уверенно произнесла Блайд. — Верь мне, потому что я видела это.
— О, вижу, твоя мать научила тебя всем этим древним обрядам, — улыбнулся герцог. — Не рассказывай об этом Роджеру. Сомневаюсь, что он поймет. Скоро твой муж вернется ко двору, и тебе нужно будет следить за своими словами и поступками.
— Папа, я всегда слежу за этим, — заверила Блайд и нежно сжала руку герцога в своей. — А я смогу продолжать контролировать мою торговую компанию?
— Блайд, я вижу, что сумел повлиять на твое отношение к жизни, — рассмеялся герцог. — Не беспокойся, я замаскировал этот пункт среди нескольких десятков других, вошедших в брачный контракт.
Путешествие до Тауэра, казалось, длилось целую вечность. Движение на Темзе было оживленным: множество лодок и барж двигались по ней в обе стороны. Наконец Блайд с отцом добрались до Лондонского моста. А вскоре показались и серые стены Тауэра. Едва сдерживая волнение, Блайд сжала в руке крест Вотана.
Лодка причалила рядом с башней Святого Фомы у Трей-торз-Гейт, или Ворот Предателей. Через них проходили самые мрачные преступники, например Анна Болейн. Некоторым из них удавалось позже выйти на свободу, но большинство навсегда исчезало в застенках Тауэра.
— Теперь я понимаю, почему мама так не любит это место, — с испугом в голосе проговорила Блайд. — Мне кажется, что вокруг витают замученные души.
— Да, но не стоит пугать себя, — ответил отец. Навстречу к ним вышел капеллан. Он пожал герцогу руку и слегка поклонился Блайд.
— Насколько я понимаю, вскоре мы будем скучать без общества сэра Роджера, — заметил священник, не скрывая своего разочарования.
— Вы с Кингстоном быстро найдете другого несчастного богача и растрясете его карманы, — с усмешкой заметил Ричард.
— Бэзилдон, вы на нас наговариваете, — улыбнулся в ответ капеллан и повел посетителей на второй этаж.
Блайд нервно облизнула пересохшие от волнения губы. А вдруг Роджер не будет рад ей? Как она будет жить с человеком, который не сумеет полюбить ее?
Войдя в камеру, она увидела перед собой незнакомого мужчину.
— Кингстон, старый пройдоха! — радостно воскликнул герцог при виде незнакомца.
— Бэзилдон! — усмехнулся констебль. — Роджер еще наверху. Хотя нет, он уже спускается.
Блайд повернулась и увидела спускавшегося по винтовой лестнице Роджера. Он был таким же, каким она его помнила: высоким, стройным и необыкновенно красивым. Единственное, что в нем изменилось, так это выражение лица. Его губы были плотно сжаты, а Блайд привыкла видеть их в приветливой улыбке.
Когда взгляд его голубых глаз задержался на ней, Блайд заметила, как на лице ее любимого появилось выражение удивления. Видимо, он ожидал увидеть перед собой вполне взрослую женщину, а не девочку-подростка. Но уже через мгновение Роджер придал своему лицу бесстрастное выражение.
Блайд совершенно не удивило это, она тысячи раз видела, как умело прячет свои мысли и чувства ее отец. Роджер шагнул навстречу, и Блайд почувствовала, что ее щеки заливает румянец.
— Ты стала такой взрослой, — произнес Роджер, наклоняясь к ее руке.
Блайд молча кивнула: она почувствовала, что у нее вдруг пропал голос. Святые угодники, Роджер решит, что она полная дурочка. Сможет ли она сравниться с утонченными светскими дамами, с которыми он привык общаться при дворе?
Но, заглянув Роджеру в глаза, Блайд мгновенно забыла обо всех своих страхах. Она увидела в глазах любимого затаенную боль, которая была такая же осязаемая и тяжелая, как каменные плиты у нее под ногами.