– Папа, мама чуть приболела и ждёт тебя дома. – Вуд почти до хруста сжал дочь, втягивая носом родной аромат, расцеловывая пушистые рыжие волосы.
– Девочка моя, я так соскучился по тебе.
– Пап, я знаю. – Она не пыталась вывернуться, наслаждаясь отцовской любовью. – Я тоже по тебе скучала и очень переживала.
Лилит взяла за руку Чайтона.
– Мы обещали заехать к Рите и помочь с приготовлением. – Она рассмеялась, прежде чем добавить: – Бабушка готовит праздничный ужин и ждёт нас всех к вечеру…
Звонок надрывался, захлёбываясь непрерывными трелями, требуя, чтобы хозяйка квартиры немедленно открыла дверь. Выключив воду, Кэт обмотала голову полотенцем, накинула халат поверх мокрого тела и выскочила в коридор. Ей не нужно было гадать, что за сумасшедший находится по ту сторону. Она совершенно точно знала, кто стоит на пороге. Ставшие непослушными пальцы с трудом справились с несложным замком. Сердце сжалось от трепетного волнения.
– Мэттью…
Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза.
Брюнетку подмывало дотронуться до его аккуратно зашитой брови. Она усилием воли удержала руку, побоявшись, что своим прикосновением вызовет боль. Вуд сделал шаг вперёд, Кэтлин отступила ровно настолько же – и прижалась спиной к стене, чувствуя под лопатками рельефную обивку.
Мэтт ногой прикрыл входную дверь и расставил руки по обе стороны от той, что снилась всю ночь. Такая же красивая и стройная, как в пору их юности. Каким же он был дураком, что вовремя не разглядел её, вернее, не позволил себе этого сделать.
Агент стянул и бросил на пол накрученное чалмой вокруг мокрых волос полотенце. Тёмные длинные пряди рассыпались змеями по плечам, укрытым махровой тканью. Гладкая, лишённая загара, порозовевшая после горячей воды кожа Паркер блестела. Пухлые губы выделялись на лице спелой ягодой. Мэттью улыбнулся. Клубника со сливками. Аромат шампуня заполнил ноздри; всё та же клубника, но только с зелёным яблоком...
Всё как тогда, но теперь агент точно знал, кто перед ним, чего он хочет и будет хотеть всегда. И огромные карие глаза не наполнятся болью от упоминания чужого имени.
– Кэтлин… Я всё знаю. Прости…
Она ничего не ответила, а приподнялась на цыпочки, впилась в чётко очерченный рот губами, решив поцелуем показать, насколько рада его возвращению в её стены.
Мэтт запустил пальцы в мокрые локоны и ответил на поцелуй с жадностью изголодавшегося зверя. Он оторвался от нежного рта, чтобы наполнить горящие лёгкие глотком воздуха, и сжал податливое тело брюнетки в объятиях. Руки дрожали от невыносимого желания прикоснуться к голому влажному телу Кэт.
Вуд дёрнул за край пояса, завязанного толстым узлом. Полы халата распахнулись, обнажив длинные стройные ноги, плоский белый живот и высокую грудь, увенчанную ореолами тёмных сосков. Мэттью сжал ладонями тонкую талию и, приподняв Паркер, уткнулся носом во впадину между двумя упругими полными холмиками, ощущая губами бархатистость нежной кожи.
– Я так долго этого ждал…
Кэтлин выгнула спину и лишь простонала в ответ.
Он втянул в рот один из сосков и, слегка прикусив зубами, провёл кончиком языка по шероховатой маковке. Протяжный стон и лёгкая дрожь стали ответом на ласку.
Вуд ликовал: наконец-то она не сдерживала себя. Сомкнутые веки брюнетки трепетали, истерзанный поцелуями алый рот полуоткрыт, дыхание прерывистое, щёчки залиты румянцем. Его женщина была прекрасна в своём желании, но прихожая – не место для первой близости. Нужно продержаться до спальни…
Он поставил Кэт на ноги и впился в сочные губы. Мэтт не сводил глаз с любимого лица, стараясь запечатлеть любой оттенок эмоций в ответ на свои ласки. Он был уверен: не нужно ничего говорить. Прошедшая ночь на многое открыла глаза обоим, обнажив до придела чувства. Больше никакого недопонимания. Они любят друг друга – а раз так, то должны быть вместе.
Паркер изнемогала от напора горячей ласки. Голова шла кругом, ставшие ватными ноги дрожали, предательские коленки норовили согнуть их. Ещё немного – и она распластается прямо здесь на полу, не в состоянии совладать с невыносимым желанием близости. Она ждала признания в любви, чтобы произнести в ответ своё. Брюнетка улыбнулась, вспомнив, сколько размышляла над этими словами и как ждала разговора, но стоило увидеть Мэттью – и все планы тотчас же рухнули. Ну почему всё сводится сейчас к банальному сексу? Хотя то, что происходило, вряд ли можно назвать банальным. И тут же мелькнула мысль: «Для тебя – да, а для него?»