– Раздевайся, – велел он. – Будем превращать тебя в мальчика.
Он нетерпеливо нахмурился, ожидая, когда она подчинится. Воззрившись на него, Лайла почувствовала внезапный приступ застенчивости. Раздеваться перед ним при ярком свете дня – это нечто совсем иное, нежели ее смелое обнажение в лунном свете. Она просто не может раздеваться… пока он смотрит.
– Отвернись.
Он мгновение смотрел на нее, словно не веря своим ушам.
– Ты шутишь.
– Нет. Отвернись. – На лице у нее было написано упрямство.
– Лайла… – начал было он возражать, но потом сдался. Вскинув руки в безмолвном жесте поражения, Джосс бросил ей бриджи и повернулся спиной.
Сморщив нос, она сунула ноги в бриджи. Они были слишком велики и, если бы она крепко не держала их на талии, немедленно свалились бы с нее.
– А рубашку какую?
– Белую, конечно. Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь связал красную рубашку с ее прежним владельцем, Лайла молча согласилась. К счастью, белая рубашка была достаточно чистой – пришвартовавшись к берегу, пираты, очевидно, постирали свою одежду. Но запах рыбы и табака не выветрился и после стирки.
– Все. Теперь можешь повернуться.
Джосс повернулся, взглянул на нее и улыбнулся, увидев на ее лице выражение отвращения. Затем оглядел ее помедленнее и повнимательнее и нахмурился.
– Ну? – Она склонила голову набок, с беспокойством глядя на него. Один длинный локон золотистых волос свесился и каскадом упал на плечо. Глаза казались огромными серо-голубыми озерами на фоне изящного овала лица. Кожа лица и шеи была белой и атласно-гладкой, линия скул и подбородка нежной и утонченной. В открытом вороте рубашки виднелась ключица. Несмотря на то что рубашка была чересчур свободной, грудь все равно провоцирующе выступала. О талии и бедрах трудно было что-то сказать. Бриджи она вынуждена была держать одной рукой.
Джосс застонал:
– Если я когда-то и видел кого-то меньше похожего на мужчину, то не могу вспомнить.
– Бриджи слишком велики, но если я подвяжу их чем-нибудь и спрячу волосы под косынку, может, сойду за парня?
– В полночь, если наткнешься на слепого, то возможно. Черт, давай попробуем. Ты не могла бы выглядеть более женственной, чем сейчас, разве что будешь совсем без одежды.
Он взял вторые бриджи и разрезал их ножом. Отрезав три длинные полоски ткани, он связал их в одну.
– Заправь рубашку.
Она сделала, как было сказано, после чего он обернул полоску ткани ей вокруг талии и завязал. Лайла осторожно отпустила бриджи. Теперь они держались. Воодушевленная, она с надеждой взглянула на него:
– Лучше?
Он закатил глаза к небу в выражении полного поражения.
– Что не так теперь? – Она стояла, подбоченившись и глядя на него прищуренными глазами. Пессимизм Джосса по поводу ее шансов сойти за мужчину начал ее раздражать. По крайней мере мог бы проявить больше воодушевления. Она делает все, чтобы угодить ему.
– Милая, ты просто слишком… слишком… – Он руками изобразил, что спереди у нее чересчур большая выпуклость. – Что у тебя надето под рубашкой?
– Сорочка.
– Сними ее. Может, это поможет. Что-то же должно помочь, черт побери!
Лайла заколебалась на мгновение, затем кивнула:
– Хорошо. Но пожалуйста, еще раз отвернись.
– Ой, Бога ради!.. – Он прикусил язык и отвернулся. Она сняла рубашку, затем стащила через голову сорочку и бросила ее на землю. Мысль о том, чтобы надеть чужую рубашку на голое тело, была малопривлекательной, но ничего не поделаешь. Застегнувшись на все пуговицы, она сказала Джоссу, что готова.
Он бросил на нее взгляд и покачал головой.
– Не лучше?
– Еще хуже, по сути дела. Ты просто слишком женственная.
– Ну, прошу прощения. – Лайла почувствовала, что начинает выходить из себя. – Ничего не могу с этим поделать.
– Ну-ну, не злись. Бог наградил тебя изумительной фигурой, и я этому очень рад. Но в данный момент это представляет проблему. Мы справимся. Просто нужно что-то…
Он не договорил, повернулся и направился к хижине. Лайла с некоторым подозрением наблюдала, как он исчез внутри. В чем бы ни заключалась его идея, ей она определенно не понравится. Ее догадка подтвердилась, когда он появился с ее нижней юбкой, которую начал разрезать на полоски, как до этого бриджи.
– Что ты делаешь? – За время их пребывания на острове она стала очень высоко ценить этот предмет одежды. Он был крайне полезен во многих отношениях, когда был цел, и он принадлежал ей. Джоссу лучше иметь вескую причину для подобного самоуправства.
– Повязка – вот что нам нужно, я думаю, – ответил он, даже не глядя на нее и продолжая разрезать юбку на полоски.
– Повязка? – Лайла опустила руки и нахмурилась. – Повязка? – Ее голос повысился почти до визга.
– Именно. Сними рубашку. И я больше не желаю слышать этой чепухи насчет того, что мне надо отвернуться. Это смешно, я этого не потерплю, и в любом случае в данный момент у тебя есть посерьезнее причина для беспокойства, чем попытки соблюдения ложной скромности.
– Ты…
– Сними эту чертову рубашку! – взревел он.
Едва успела она расстегнуть последнюю пуговицу, как он нетерпеливо стащил рубашку с ее плеч. С жарко пылающими щеками Лайла прикрылась руками и повернулась.
– Прошу тебя, прекрати вести себя по-идиотски.
– Если ты подержишь руки в стороны, мы посмотрим, что можно сделать.
Лайла подчинилась. Джосс взял оторванные полоски ткани и обмотал их вокруг грудной клетки, спеленав ее, как мумию, и сплющив грудь.
– Слишком туго! Больно! – запротестовала она, когда он дернул за два конца и связал их в крепкий узел на спине. – Ох! Сделай посвободнее, пожалуйста!
– Посмотрим, как будет теперь, – сказал он, оставляя без внимания ее мольбу, когда поднял рубашку с земли и вручил ей.
Неловко поерзав в попытке чуть ослабить давление повязки на грудь – безрезультатно, Лайла надела рубашку и застегнула ее, бормоча нечто нелестное. Джосс стоял чуть поодаль, критически оглядывая ее.
– Ну?
Спустя некоторое время он сдержанно кивнул:
– Не слишком хорошо, но… лучше. Закрути волосы на макушке и завяжи их. – Он подал ей узкую полоску, оторванную от юбки.
Лайла подняла волосы наверх, в то время как он оторвал большой треугольник от бриджей и обвязал ей голову в виде банданы. Джосс надвинул грубый черный материал так низко на лоб, что она почти ничего не видела, затем подоткнул сзади, чтобы полностью скрыть волосы. Закончив, отошел назад и внимательно оглядел ее. Наконец он покачал головой с явным недовольством.
– Может, они не найдут нас и нам не придется беспокоиться о том, как я выгляжу, – с надеждой сказала Лайла, обескураженная этим последним свидетельством неудачи с ее маскарадом.
– Мы не можем рисковать, – отозвался он, скользя по ней глазами со смущающей медлительностью. Внезапно сосредоточившись, он решительно схватил ее за руку и крепко держал, при этом наклонившись и зачерпнув горсть земли. Она протестующе ахнула и попыталась увернуться, когда он стал мазать землей ее лицо и шею.
– Джосс! Прекрати! Что, скажи на милость, ты делаешь?
– Хороший слой грязи поможет замаскировать твою нежную женскую кожу.
К тому времени, когда он закончил, она была такой грязной, словно поработала землекопом. Кожа ее была испачкана землей, а рубашка и бриджи такие грязные, что если бы она их сняла, они бы стояли сами по себе.
Отойдя чуть в сторону и стряхивая грязь с пальцев, Джосс снова оглядел ее. На этот раз он не покачал головой.
– Лучше? – спросила Лайла.