– Я искренне сожалею, что причинила вам столько боли, всем вам, – отозвалась Лайла, ставя чашку, когда к горлу подкатил ком. – Я никогда не хотела этого! Никогда не хотела, чтобы это случилось… но… я… я не могу сказать, что сожалею о том, что сделала. Я люблю Джосса…
– Пожалуйста, не упоминай имени этого человека! Когда я слышу его из твоих уст, то просто делаюсь больной! – перебила ее Джейн, заметно содрогнувшись.
Лайла села прямее, вздернув подбородок.
– Вам с папой просто придется примириться с этим: я ношу ребенка Джосса. И я люблю его. Я бы вышла за него, если б могла. Пожалуйста, Джейн, если ты любишь меня, помоги! Помоги мне убедить папу освободить его, позволить нам обоим уехать с Барбадоса туда, где его происхождение не играет такого значения!
Джейн сглотнула, отвела взгляд, затем снова взглянула.
– Ты же знаешь, твой отец никогда не согласится на это. Пей чай, дорогая, пока он не остыл.
Лайла рассеянно сделала еще один глоток.
– Я знаю, папа собирается попытаться забрать у меня ребенка. Я ему не позволю.
Джейн снова отвела взгляд.
– Ты не задумывалась, Лайла… Этот… этот ребенок, которого ты носишь, будет смешанной расы. Он будет изгоем. Ты будешь изгоем. Ни один любящий родитель не пожелал бы такой судьбы своей любимой дочери.
Лайла допила чай и отдала чашку Джейн, которая поставила ее на поднос рядом со своей нетронутой.
– Мой ребенок не будет изгоем, если ты убедишь папу отпустить меня и Джосса! Мы сможем уехать в Англию, пожениться…
– Это не изменит его происхождения, Лайла. Ты должна посмотреть на это реалистично. Каким бы привлекательным ты его ни находила, он не для тебя. Лучше бы оставила мысль, что сможешь когда-либо жить с ним.
– Но, Джейн… – Возражение Лайлы было прервано внезапными ужасными коликами в животе. Она осеклась на половине фразы, глаза ее расширились, руки прижались к животу. Боль была резкой, скручивающей, ужасной. С ней никогда такого не было…
Лицо, должно быть, отразило ее страдания, потому что Джейн, побелев, вскочила на ноги.
– Что случилось, дорогая?
– Живот… – Очередной приступ боли снова скрутил Лайму, заставив корчиться в агонии.
– О Боже, о Боже, я не знала, что тебе будет так больно! – пробормотала Джейн, сделавшись мертвенно-бледной. Когда боль чуть-чуть стихла, чтобы смениться новой, еще более жестокой, эти слова проникли в затуманенное болью сознание Лайлы. Глаза ее распахнулись, и она в ужасе уставилась на мачеху, которая в тревоге застыла над ней, корчащейся на постели.
– Джейн, Джейн… что ты наделала? – Это был хриплый крик.
– Дорогая… мы подумали… мы решили, так будет лучше… ты не можешь родить этого ребенка, Лайла! Он будет ублюдком… мулатом!
Очередная боль ножом пронзила живот Лайлы. Она лежала на боку, тяжело дыша, подтянув колени, и в ужасе смотрела на мачеху.
Джейн сходила к шаману и взяла корень, который местные используют, когда хотят прервать беременность. Он был растолчен и подмешан в чай…
– Когда все закончится, когда ты поправишься, ты сможешь выйти за Кевина, и мы забудем весь этот кошмар, как будто его и не было. – Джейн говорила быстро, на верхней губе у нее выступил пот. Глаза ее были большими и потемневшими от страха за Лайлу, а руки мягкими, когда поглаживали лоб падчерицы.
– Уйди от меня, – сказала Лайла сквозь стиснутые от боли зубы, уклоняясь от прикосновения Джейн. – Ты убиваешь моего ребенка!
– Сожалею, дорогая, очень сожалею, что тебе так больно, но это к лучшему, однажды ты поймешь и будешь благодарна… – лепетала Джейн с белым лицом, глядя, как падчерица корчится от боли. Лайла закрыла глаза, чтобы не видеть лица мачехи, всем своим существом сосредоточившись на том, чтобы сохранить крошечную жизнь внутри ее.
Погружаясь в пучину боли, она мысленно повторяла одни и те же слова: «Прошу тебя, Господи, пожалуйста, не забирай моего ребенка!»
Глава 60
Было около полуночи следующего дня. Лайла лежала в постели, бледная и изнуренная, не в состоянии спать, хотя все остальные домочадцы уже давно отошли ко сну. Редкие спазмы еще время от времени скручивали внутренности, но это было ничто в сравнении с той мучительной агонией, которая терзала ее прошлой ночью. Худшее миновало, и она не потеряла своего ребенка.
Джейн и отец были, без сомнения, горько разочарованы. Лайла знала, что никогда не простит их за то, что они пытались сделать. Ее последняя связь с родителями и домом была разорвана этим их поступком.
Теперь она окончательно осознала, на что способны отец, Джейн и Кевин, и испугалась. Для них этот ребенок был чем-то отвратительным, не имеющим права появиться на свет. Они намеревались покончить с ее беременностью. Она не сможет ни есть, ни пить ничего из того, что ей принесут, из страха, что они совершат еще одно покушение на жизнь ее ребенка прежде, чем он увидит свет.
Самое ужасное, что они держали ее как крысу в ловушке. Ослабевшей и запертой в комнате, ей не было спасения оттого зла, которое ее родные намеревались совершить во имя любви. Что же ей делать?
Лежа в кровати и лихорадочно пытаясь придумать какой-нибудь способ спасти своего ребенка, она услышала тихое звяканье ключа, вставляемого в замочную скважину. Сев на постели, расширенными глазами вглядываясь в темноту, она услышала щелчок отпертого замка.
Кто-то, в темноте она не могла разобрать, кто именно, проскользнул в дверь и снова закрыл ее. Лайла сидела, натянутая, как струна, не шевелясь, напрягая зрение. Все это походило на кошмарный сон, да только, к сожалению, она была уверена, что не спит.
– Кто здесь? – Голос ее был писклявым от страха. Ей потребовалась вся ее храбрость, только чтобы задать этот вопрос. Рука украдкой потянулась к подсвечнику, стоящему на прикроватной тумбочке. Если они намерены причинить ей вред, она будет драться…
– Ш-ш-ш, мисс Лайла!
– Бетси!
– Ш-ш-ш! – Бетси подошла к кровати, двигаясь быстро и тихо, и наклонилась, чтобы обнять свою госпожу. Лайла горячо прижалась к ней.
– Что ты здесь делаешь? Как, скажи на милость, ты выбралась из своей комнаты? Неужели Джейн тебя выпустила?
– Нет. Мисс Аллен пришла и выпустила меня. Она слышала, как вы кричали и плакали прошлой ночью, и заставила Джейн рассказать, что они сделали. Она сказала, что то, что вы сделали, нехорошо, но вред, который они пытались причинить беспомощному ребенку, еще хуже. Поэтому сегодня вечером она украла ключи мисс Джейн, стащила их прямо у нее из кармана, когда та пришла пожелать ей спокойной ночи, и потом, когда мисс Джейн ушла, на ощупь добралась по коридору до моей комнаты и выпустила меня. Она сказала мне, чтобы я пошла сюда и выпустила вас.
– Но Кейти… Кейти же едва ходит! И она слепая!
– Я знаю, но она сумела сделать это ради вас, милая. Она любит вас. Она не могла сама спуститься по лестнице к вашей комнате, поэтому послала меня. Теперь вставайте с постели, я помогу вам одеться, и вперед! Потом я замкну вашу дверь и вернусь в свою комнату. Мисс Аллен замкнет меня и где-нибудь бросит ключи мисс Джейн, как будто они только что выпали из кармана. Утром, когда они обнаружат, что вы исчезли из запертой комнаты, то не будут знать, как вы это сделали.