— Никто не собирается…
Тебе нужно бросить это. Перестань спасать людей, и начни жить сама.
— Как и ты. Перестань преследовать меня и отправляйся в вечность.
Я бы хотел. Но ты не отпустишь меня.
В этот момент дверь позади нее открылась, и ее брат исчез.
Гри напряглась, услышав звон цепей и топот.
И потом она увидела его.
Пресвятая… Мария… Матерь…бо…
Шоун Си привел из камеры гору мускул ростом в шесть футов и четыре дюйма. Ее клиент был «упакован» — то есть, одет в тюремную форму, руки и ноги были скованы стальной цепочкой, которая пробегала по внешней стороне его ног и обхватывала талию. На жестком лице выпирали скулы, как у любого человека с нулевым процентом жировой массы, а волосы были пострижены коротко, по-военному. Вокруг глаз скопились заживающие синяки, на голове, около линии роста волос была обмотана белая повязка… а на шее виднелось покраснение, будто он недавно дрался с кем-то.
Первым делом она… порадовалась тому, что старый добрый Билли МакКрэй заставил ее пересесть на другое место. Непонятно откуда возникло предчувствие, что если ее клиент пожелает, то сможет завалить Шоуна в мгновение ока… несмотря на наручники и тот факт, что охранник был сложен как бульдог и мог похвастаться многолетним опытом «общения» со здоровенными заключенными.
Клиент не посмотрел на нее, он не отрывал взгляда от пола, когда охранник запихнул его в тесное пространство между свободным стулом и столом.
Шоун Си наклонился к мужчине и что-то прошептал ему на ухо.
Точнее, прорычал.
Потом Шоун посмотрел на Гри и натянуто улыбнулся, будто происходящее не нравилось ему, но он будет вести себя, как профессионал.
— Слушай, я прямо за дверью. Если что-нибудь понадобится, просто крикни. — Понизив голос, он сказал: — Я слежу за тобой, парень.
Почему-то меры предосторожности совсем не удивили ее. Даже сидя перед ним ей становилось страшно. Она не могла представить, как его вели из камеры.
Боже, он был огромным.
— Спасибо, Шоун, — тихо произнесла Гри.
— Без проблем, Мисс Чайлд.
А потом она осталась наедине с Исааком Росом.
Окинув взглядом его огромные плечи, Гри отметила, что он не дергался — хороший знак: будем надеяться, никакого амфетамина или кокаина в его организме нет. И он не смотрел на нее неуместным образом — не пялился на перед костюма и не облизывался.
На самом деле, он вообще не смотрел на нее, его глаза не отрывались от стола.
— Я Гри Чайлд… меня назначили на ваше дело. — Когда он не поднял взгляд и не кивнул, она продолжила: — Все, что вы скажете мне, — привилегия, и значит, что в рамках закона я сохраню услышанное в тайне. Более того, камера видеонаблюдения в углу не записывает разговоры, поэтому нас никто не услышит.
Она ждала… но он не отвечал. Он продолжал сидеть на тесном стуле, размеренно дыша и положив на стол руки в наручниках, он был олицетворением плененной мощи.
В первую встречу большинство клиентов сутулились, сидели с угрюмым видом, или же играли обиженных и оскорбленных, заливаясь в оправдательных речах. Он не делал ни того, ни другого. Его спина была прямой, как стрела, он соблюдал бдительность, но не произнес ни слова.
Гри прокашлялась.
— Против вас выдвинуты серьезные обвинения. Парень, с которым вы дрались, отправлен в больницу с кровоизлиянием в мозг. Сейчас вас взяли за нападение второй степени тяжести и покушение на убийство, но если он умрет, это будет убийство второй степени или простое убийство[13].
Тишина.
— Мистер Рос, я могу задать вам несколько вопросов?
Без ответа.
Гри откинулась на стуле.
— Вы меня слышите?
Только задумавшись, а нет ли у него неизвестного ей физического недостатка, как он заговорил.
— Да, мадам.
Его голос был таким глубоким и обезоруживающим, что она перестала дышать. Два слова были произнесены с мягкостью, которая спорила с размером его тела и грубым лицом. А его акцент… нечеткий южный, решила она.
— Я могу помочь вам, Мистер Рос. Вы понимаете это, верно?
— Не сочтите за неуважение, но я не верю в это.
Определенно, южный. Красивый южный, собственно говоря.
Встряхнувшись, она сказала:
— Прежде чем вы откажетесь от моих услуг, я попрошу вас подумать о двух вещах. В данный момент за вас не назначен залог, поэтому вы застрянете в камере, пока ваше дело будет рассматриваться. На это могут уйти месяцы. Более того, те, кто считают себя правыми, могут ввести в заблуждение подсудимого… об этом просто не говорят вслух. Я вам не враг. Я здесь, чтобы…
Он наконец поднял свой взгляд на нее.