Подойдя к двери, за которой находилась Марилен, я замерла. Зайти к ней и поговорить. О чем? Мне не удавалось с родной матерью общий язык найти, а тут совершенно чужая.
Из-за двери, приоткрытой совсем чуть-чуть, так, что тоненький луч света проникал в полутемный коридор, доносился стук каблучков домашних туфлей — Марилен даже дома предпочитала оставаться леди — слышался голос и иногда смех. Кастелли старшая говорила с кем-то по телефону. Судя по радостным ноткам в голосе, она предпочла забыть о ссоре с дочерью и приняла привычный светско-благополучный вид.
Все мое желание говорить, извиняться, выслушивать претензии и снова извиняться, мигом пропало.
Я так же тихо ушла и закрылась в своей комнате.
Разговор с Райвеном по телефону не принес особого успокоения. Мой жених как всегда был внимателен, заботлив, ласков — все как обычно и как нужно. Единственное, что омрачало нашу беседу, так это мысли о будущей свекрови. Та вряд ли разделяет мнение сына, а уж что ему говорит.
Заговор, существующий пока лишь в моем воображении, мог оказаться реальным и осязаемым. Само страшное, что Райвен — мужчина, по которому я недавно сходила с ума — мог быть его участником. В конце-концов, он не отказался от заключения брачного договора. А я, наверное, сделала ошибку, что отказалась внести свои дополнения.
Попрощавшись с Райвеном, искренне пожелав ему спокойной ночи, я вдруг поняла совершенно страшную вещь. Я не могу быть уверенной даже в нем.
И пусть больше всего на свете мне хочется отбросить куда подальше это мерзкое чувство, эту преступную мысль, я не могу.
Искренне хотелось бы сейчас обнять Райвена, ощутить его тепло и поверить, что рядом с ним, никто не посмеет меня обидеть. Хочется найти у него защиту, пускай даже панацею от всех бед в этом мире. Но, увы. Я уже поняла важную вещь — Райвен не станет тем, кто поддержит меня в любой ситуации, кто поймет любой мой выбор.
Мне страшно.
Страшно остаться одной среди толпы людей.
В конце-концов, я решила плюнуть на все и выспаться, но сон никак не шел. Считать овец, кошек, мышей и прочую живность не помогало. Поворочавшись с боку на бок и увидев на дисплее часов половину второго, я окончательно потеряла надежду уснуть и уже стала раздумывать о снотворном, как услышала тихий стук в дверь.
— Кто там? — спросила, садясь на кровати. Что ни говори, а стук посреди ночи в дверь пугает всех, всегда, в любом мире.
— Лет, открой. Шен.
Я бесшумной тенью соскользнула с кровати и ринулась к двери. Удивительно, насколько тихо мне это удалось проделать.
— Что случилось? — спросила я, впустив его.
Шеннард, уставший и взъерошенный после тренировки — в последнее время он все чаще изводил себя на треке, лишь отвлечься от переживаний — приложил палец к губам.
— Тише, Лет. Иди сюда, — он притянул меня за плечи и стал говорить на ухо: — Я кое-что узнал о Тайлере. Есть возможность устроить вам встречу, но это будет непросто.
— Когда?
— Дня через три-четыре.
— Шен! Это долго.
— Да тише ты! — снова шикнул он. — Слушай. Как только мне удастся договориться, я сразу тебе скажу. Но учти, это большой риск, поскольку на «Сияния» вышла разведка. Им плевать, что Тайлер не имеет к падшим никакого отношения.
— Его подозревают в тех беспорядках? — спросила я, ощущая, как по спине ползет страх.
Страх за Тайлера.
— Я точно не знаю, Лет. Это не мое дело. Но теперь, если они узнают что-то лишнее, — он цокнул языком и покачал головой. — Нам тоже не отвертеться. Ты уверена, что тебе нужны неприятности накануне свадьбы?
— Абсолютно. У меня остается мало времени до этой самой свадьбы, а я еще не знаю кое-каких важных вещей. Пойми, Шен, — я так горячо объясняла, что даже потянула его за ворот куртки. — Это не просто каприз, это вопрос жизни и смерти.
— Лети, ты с ума сошла? — Шен освободился от моей хватки. — Что такого с тобой этот Тайлер сделал? Ты слышать про него не могла.
— Прости, — пробормотала я. — Я не могу объяснить тебе всего, но мне очень надо его увидеть. Понимаешь?
— Ты что-то темнишь, Лет. Ввязалась в историю?
Я помотала головой.
— Это ничем тебе не угрожает. Ни тебе, ни кому-то еще. Только мне.
Тут я против воли всхлипнула, и Шен прижал меня к себе.
— Лети, я постараюсь помочь. Не плачь, ладно? Все, я пойду.
Он чмокнул меня в лоб и ушел.
Глава десятая