— Скажи это цензорам, леди, — улыбнулся водитель.
— Точно. Джейс, у вас нет проблем из-за охраны?
— Нет, леди, только дополнительные проверки меня и автомобиля.
— Раздражает? — честно спросила я.
— Немного, — сдержанно ответил водитель. Потом добавил, оглядев заполненную парковку из окна: — Мы с вами припаркуемся, а вот что будут делать ребята в броневике?
Места для нашей охраны и впрямь не осталось.
— Посмотрим. Я пойду. Сходите пообедать, Джейс.
— Спасибо, леди.
В салоне меня встретили приветливые девушки в бежевых платьях-футлярах, с одинаковыми прическами. Вернее, с париками. Вряд ли какая-нибудь из них выше пятой ступени.
Из списка предложенных процедур я выбрала эпиляцию — полезная вещь в любом случае, массаж — поможет расслабиться и обертывание какой-то чудодейственной маской. Посмотрим, насколько шагнули технологии красоты этого мира.
После совершенно безболезненной(вот ради чего стоило угодить в другой мир!) эпиляции, я отправилась на массаж. Девушка-массажистка оказалась похожей на японку — чуть раскосые глаза, тонкие черты лица, маленький рост и кожа удивительного золотистого оттенка. Раньше я такого не встречала.
— Меня зовут Лина, леди Летиция, — представилась она. — Сегодня я буду вашей массажисткой.
Руки у нее оказались на удивление сильные для такой комплекции и ловкие. Я сразу разомлела и чуть не задремала. Из состояния неги меня вывело увиденное — татуировка множества миров на руке Лины.
Я тут отогнала сон.
— Что за символ на твоей руке?
— Это древний и всеми забытый символ, леди. Он уже не несет в себе ничего, кроме красоты.
— Ты знаешь о нем что-нибудь?
— Очень мало. У моих предков есть традиция накалывать эту картинку каждому по достижении десяти лет. Сейчас это просто традиция.
— Откуда ты, Лина?
— Из Вэй-Линя, это в Йерских горах, прямо за Ангрессом.
— Как называется твой народ? Ты не похожа на остальных?
— Теперь мы зовемся шаянами, а когда-то, как говорил мой дед, племенем детей снежного барса. У нас нет никого выше шестой ступени.
— Как же это?
Лина усмехнулась.
— Леди третьей ступени и ей сложно представить, что у нас нет богачей.
Другая на моем месте давно бы взвилась до потолка и наказала массажистку за такие разговоры. Лина и сама не стала бы ничего говорить, если б не мой интерес.
— Шаяны занимаются медициной — заготовками редких природных лекарств, мы слуги и рабочие. Не больше.
— Тебе нравится в Ангрессе?
— В Ангрессе у меня хорошая работа и хорошие условия для жизни. В горах тяжело. Нас осталось мало. Сеанс закончен, леди Летиция.
Я встала с кушетки и на всякий случай спросила еще раз.
— Ты точно ничего не знаешь про знак на твоей руке?
Лина мотнула головой.
— Ничего такого, что вам стоило бы знать, леди.
— Ты не можешь рассказать?
— Такие вещи решают только старейшины.
Тут я поняла, что разговор окончен.
Удивительно!
Чего я не ожидала увидеть в этом мире, так это такой вот необычной девушки — представительницы вымирающего горного народа. Народа, хранящего секреты медицины и множества миров.
Идея, вмиг возникшая в голове, поражала своим безумием.
Мне нужно в горы, к шаянам, к детям снежного барса, к кому угодно, кто бы там не жил. Лишь бы они сумели объяснить мне, как я оказалась в другом мире.
Сегодня я застала Флата, выходящим их кабинета отца.
— Добрый вечер, Джейер. Как ваши дела?
Он улыбнулся.
— Добрый вечер. Прекрасно выглядите, Летиция. А дела просто превосходно.
— Как отец?
— Сегодня мы с ним перелопатили целую гору бумаг. Увы, мне уже пора. Летиция.
Он собрался пройти мимо меня и исчезнуть за поворотом коридора, но я вовремя спохватилась.
— Погодите, Джейер. Есть новости о долге Лещинского?
Юрист замер, затем усмехнулся.
— Не думал, что вас так заинтересуют дела корпорации. Особенно, перед свадьбой.
Я только пожала плечами:
— Потому мне бы и хотелось, чтобы свадьбу ничто не омрачало.
— Мы с вашим отцом составили иск и скоро дадим делу ход.
— Это ведь не обернется каким-то проблемами?
— Предсказать ход дела не смогу даже я. Всего доброго, Летиция.
С натянутой светской улыбкой и предельной вежливостью Флат покинул наш дом. Эрих, к моему разочарованию, так устал за день, что сразу отправился спать, отказавшись даже от ужина. Значит, сегодня поговорить о делах не получится.