Я попробовала было сунуться к Марилен, но та тут же завалила меня подробностями оформления свадебного зала. Другая бы на моем месте только и делала, что сравнивала оттенки, подбирала серебро, мерила туфли — в общем, вела себя как настоящая нормальная невеста. Ну а я могла только похвалить Марилен за превосходный вкус и сослаться на усталость.
— Странно, — удивилась мама, внимательно меня осмотрев. — После салона красоты ты выглядишь превосходно.
Действительно, уровень индустрии красоты в этом мире гораздо выше и преображает буквально после одной процедуры. Да и вообще, поездка, к которой я отнеслась сугубо как к мере вынужденной принесла пользу. Теперь я хотя бы знаю, где можно искать адептов культа множества миров.
— Мне нужно выспаться как следует, — сказала я, поднимаясь с дивана. — Все это нервы. Очень переживаю.
— Понимаю, девочка моя, — Марилен даже обняла меня легонько. — В свое время я тоже жутко волновалась, выходя за твоего отца. Иди, приятных снов.
Я не знаю, как поступают любящие матери, когда их дочери готовятся выйти замуж. Зацикленность Марилен кажется мне какой-то уж слишком навязчивой. Или я ничего не понимаю в местном менталитете.
Спать было категорически нельзя.
Закрывшись в комнате, я тут же ринулась к компьютеру и развернула сразу три голографических окна. Все, что мне нужно знать сейчас — это шаяны. Кто они? Где живут? Чем занимаются? Какие традиции и правила у этого народа? И, главное, во что они верят?
Сеть выдала не слишком много информации. В основном, сдержанные чуткой цензурой газетные статьи, краткие энциклопедические очерки и заметки вроде «шаянам разрешено было работать в таких-то сферах».
Ллерийская империя не слишком-то жаловала выходцев с Йерских гор. У небольшого народа, который, наверняка, древнее любой из аристократических семей Ангресса, было до обидного мало прав.
Шаяны подчинялись власти императорской семьи, Конституции Ллерии, обязаны были носить датчики-браслеты с личной информацией. За ними сохранили право жить на своих исторических территориях, но, при этом начисто отказали в занятиях официальной медициной и исповедании исконной религии — множества миров. Шаянов ограничивали в ступенях — не выше пятой. Пятая значилась только официально. На самом деле, редко кто из горных жителей занимал ее — разве что пара-тройка случаев в истории. Не было денег и возможностей сменить свой статус.
Почему такой своеобразный и мудрый народ власти оставили за чертой бедности — загадка. Возможно, шаяны знали что-то такое, что было опасным для империи, а, может, просто не хотели принимать новый образ жизни.
Я долго листала в целом бесполезные страницы текста, пока не наткнулась на записки одного парня. Звали того Дейн Смитер и он прожил в высокогорном селении шаянов почти десять лет. После академии его послали туда на должность младшего врача. Все это время Дейн вел подробный дневник, описывая все, что увидел и узнал.
Взглянув на даты его биографии, я приуныла. Выходит, что Смитер умер в прошлом году глубоким стариком и его дневники описывают шаянов прошлого столетия. Правда, уже тогда он не говорил ни о какой религии. Множество миров упоминается лишь как ушедший в прошлое культ, оставивший много таинственных символов и традиций.
Дневники обрывались на середине — цензура не допустила полной версии к прочтению. Я устало свернула все окна и, сделав десять шагов до кровати, повалилась спать.
Все, хватит, все завтра.
До свадьбы остается чудовищно мало времени.
Я всегда ненавидела будильники. Эти верные слуги инквизитора-понедельника были самым ужасным орудием пытки современного человека. Слава всем богам и множеству миров заодно, что здесь мне не приходилось вставать по часам. Летиции Кастелли не полагалось ходить на работу.
С другой стороны, лучше проснуться от противной надоевшей трели, чем от смутного и беспокойного сна, когда ворочаешься с боку на бок и не можешь найти себе места.
День начинался по кругу. Я поднялась рано — уже по привычке. Привела себя в порядок до состояния «восхитительна на все сто» и спустилась к безмятежному семейному завтраку.
Шен уже успел благополучно смыться, Эрих поспешно выпил кофе и ушел в кабинет, а я и Марилен остались на аттракцион «последняя примерка свадебного платья».
В самый разгар моего верчения перед зеркалом, в гостиную ворвался Шен.
— Шеннард, в чем дело? — всплеснула руками Марилен. — Разве можно так пугать?