Для человека, который всего на свете боится, я делаю просто поразительные успехи в новом мире.
Тайлер все шел вперед, а я гадала, когда же наш путь завершится.
— Куда мы идем? — моему терпению настал предел.
— К месту встречи. Только окольными путями.
— Исчерпывающе, — констатировала я.
Через добрый десяток минут таких блужданий стало ясно, что мы пришли к искомому месту. Я приуныла, поглядев на часы. Из положенных трех часов, что Шен пробудет на тренировке, полчаса уже минули.
Дом был совершенной развалиной как внутри, так и снаружи. Пустой, холодный, освещенный резким светом дневной лампы. Старая мебель, наглухо закрытые окна, запах старого дерева. Настоящая трущоба. К тому же, по всей видимости, заброшенная.
Тайлер плотно закрыл скрипучий замок и положил засов.
— Это нас вряд ли спасет, если что, — заметила я, наблюдая за ним.
— От полиции и военных? Не спасет совершенно. А вот от случайных гостей очень даже. Бродяги любят пристанища вроде этого. Или переселенцы из пригорода. Приходят в Ангресс, ищут такое вот место и занимают.
— Вряд ли переселенцы будут разгуливать после комендантского часа.
— В трущобах, Лети, настоящая жизнь как раз начинается после наступления темноты.
Тайлер обернулся и я наконец увидела его при свете.
Он как будто постарел на пару лет — небритый, усталый, с залегшей тонкой морщинкой на переносице. Наверное, ему пришлось несладко за это время.
Внизу что-то зазвенело. Я невольно вздрогнула.
— Здесь точно никого нет?
Он отрицательно покачал головой.
— Так звенит старый флюгер от ветра.
— Жуткое место, — призналась я в ответ.
— У тебя были вопросы? — он прав, не стоит тратить время на пустые слова.
— Да, — я опустилась на край старого дивана. Тайлер сел на стул напротив. — Расскажи мне о множестве миров.
Он усмехнулся и опустил глаза.
— Зачем?
— Я должна знать.
— Ради этого ты так рисковала?
— Это очень важно.
— Я вижу. И ты не уйдешь, пока не узнаешь?
— Нет.
Тайлер расстегнул куртку и стащил с головы шапку. Сложил пальцы в замок на затылке и посмотрел в потолок.
— Множество миров — древняя религия, пришедшая от шаянов. Знаешь, кто они? — Я кивнула. — Сейчас те и сами не помнят, что к чему, но есть среди них старейшины, еще сохранившие веру. Говорят, правители прошлого боялись адептов культа, потому что те, достигая высокого духовного уровня, получали власть куда большую, чем сами императоры. Они боялись, что не все в мире может быть подвластно человеку, сидящему на троне.
— А что такого могли сделать адепты?
— Многое. Путешествовать во времени, проникать в ментальные коридоры, читать мысли и, главное, путешествовать между мирами, — тут Тайлер усмехнулся. — Древние верили, что миров огромное множество и любой из них имеет открытую дверь, найти которую очень сложно. Адепты тратили годы, чтобы приблизиться к разгадке тайны.
— И им удавалось?
— Не знаю, Лети. Некоторые из них вдруг бесследно исчезали, кто-то умирал от истощения сил, кто-то от старости. Я не слишком увлекался древними легендами.
— Но ты же менталист. Ты должен знать про эти…коридоры, миры, двери. Разве нет?
Тайлер рассмеялся.
— Я не занимаюсь старинными головоломками и фантазиями стариков, сидящих на горных вершинах. Я работаю с тем, что получил от рождения — с разумом.
— Но ведь кто-то же тебя учил, Тайлер! Неужели он не говорил тебе?
— Моего учителя давно нет в живых и я не задавал ему таких вопросов.
Я окончательно растерялась. Если даже Тайлер не знает ответа, то мне остается только сбежать в горы!
— Хорошо. А что говорили адепты о путешествиях по мирам?
— Что каждый может совершать их. В зависимости от уровня, достигнутого в развитии — духовно или телесно. Еще говорили о дырах в ткани миров, куда мог провалиться любой. К чему эти вопросы Лети? Я не понимаю, зачем?
На самом деле, Тайлер сказал уже очень много. Достаточно, чтобы я могла хоть как-то сориентироваться, в какую сторону идти.
Он-то, конечно, знает гораздо больше, но не скажет. А я не скажу ему, почему так интересуюсь древним культом, что решилась на встречу. Доверить тайну целиком будет слишком опрометчиво.
— Со мной происходят странные вещи, — начала я расплывчато. — После того, как попала в шторм. Я не могу найти объяснение.
— Что именно?
— Сны, воспоминания, которых не было. Как будто они не мои, понимаешь? — я почти врала. Почти, потому сны и воспоминания были моими.