Стоял октябрь. Солнце еще грело, и разложенная на теплых камнях одежда высохла буквально за полчаса.
Пока одежда сохла, Игорь занялся рюкзаком. Вытряхнув все содержимое, он перебрал вещи. Консервы не пострадали. Сырые спички полетели в кусты, к ним присоединились размокшие сухари и сахар. К чему тащить испорченный балласт, когда скоро можно будет пополнить продуктовые запасы добравшись до избушки Дикого.
Карта оказалась безвозвратно испорчена, оружие утеряно. Проклиная свою беспечность, Игорь с трудом разобрал на размокшей бумаге дальнейший маршрут. Несколько минут он потратил на то, что бы запомнить нужное направление, после чего вооружившись ножом, вскрыл последнюю банку консервов и опустошил ее.
Время шло. Нужно было поторапливаться.
Надев высохшую одежду, Игорь еще раз заглянул в рюкзак. На дне остался только ПМ. Странно. Зачем он его туда забросил?
Взяв в руки пистолет, он извлек магазин. Один патрон оставил для себя, положив его в нагрудный карман. Мало ли что. Остальные вещи закидал обратно и, забросив рюкзак за спину, вышел по каменной гряде к зарослям бузины, а дальше придерживаясь реки, пошел на вдоль берега строго на север.
Вскоре, заросли кедрового стланика, значительно затруднили его продвижение. Таежный гнус и комарье донимали его с каждой минутой все настойчивей. Куртка пропиталась потом и если бы не прохлада, исходившая от реки, он давно бы пустил себе пулю в лоб.
Пытаясь хоть как- то отвлечься от назойливого комариного писка Игорь стал вспоминать причины побудившие его оказаться в этой дикой глуши...
На войне его звали - Увар. Отчего это прозвище привязалось к нему, он не помнил. Возможно, своим видом он навеял этот образ, а возможно за страсть к поварской науке. Грузный, широкоплечий с жесткой щетиной тронутой сединой на обветренном лице. Он всегда брил голову под ноль. А со спины огромными габаритами напоминал гризли.
Для сослуживцев он стал дезертиром «сделавшим ноги» прямо из госпиталя. Почему? Причина была. И даже не одна.
Пошло оно все к черту! Самая богатая в мире страна с нищим народом. Он ничего не должен государству, загнавшему его в долги. Еще до войны чиновники изощрялись в придумывании очередных налогов, которыми они душили свой же народ. Мизерная зарплата с трудом покрывала коммунальные расходы. Кто-нибудь думал тогда о людях? Нет! Никого не интересовало, как выживает простой человек. Чиновникам насрать на простых работяг. Платили по минималке и за это готовы были содрать девять шкур. Так какого хрена они записали всех в должники? Да, пошли бы они все...Игорь ничего не имел кроме жизни и даже ее должен был сложить за слащавые и чванливые рожи, чьи сынки даже в армии не служили. К черту!
У него никого не осталось кроме...матери - единственного близкого человека, которому он обязан всем. Только за нее он готов был умереть.
Своей Родине долг отдан. Три года ...три чертовых года он жрал баланду смешанную с песком, скрипевшим на зубах. Утопая в грязи, затопленных жижей окопах, сжираемый вшами, загибающийся от холода и болезней.
Войны всегда будут идти, если это кому-нибудь нужно. Только одним она приносит деньги, а другим - смерть.
Это была величайшая война всех против всех. Тогда более чем сто миллионная армия Китая смела государство, рожденное из боли и страха - страну самопровозглашенного халифата, колыбель террора. На этом война не кончилась. Все шло к тому, что Третья Мировая продлится еще не один год. И тогда Игорь решил: да пошло оно все!
Он несколько месяцев скитался по обширным просторам. Избегая уцелевших городов, целеустремленно двигался на восток. Передвижение по тайге осложнялось вспыхнувшими пожарами. И, тем не менее, его это не остановило.
Поначалу все было хорошо, пока Варов не заблудился. Он два дня плутал по лесу, экономя продукты, пока не наткнулся на этого зверя: не то медведя, не то хрен знает кого...
К хижине Дикого Игорь добрался вконец изможденный на подгибающихся от усталости ногах. Небольшой бревенчатый сруб, между бревен которого пучками торчал мох, стоял в пятидесяти метрах от речной отмели. Сколоченная из досок дверь была приоткрыта, приглашая войти в неказистое, но крепкое строение.
Внутри никого не оказалось. Углы и потолок тонули в полумраке. Свет, проникавший в единственное окно с запыленным стеклом, едва освещал середину помещения. Мебели почти не было: стол, пара стульев да сколоченная из бруса кровать. Из утвари: пара ложек, кружка, чашка с закопченным котелком. Не богато. Ну и ладно, не жить же здесь.
Игорь вышел на улицу и осмотрелся.
Хозяина не было. Куда он мог подеваться? В тайгу на охоту? Задерживаться в ожидании Дикого смысла не было. Не известно еще, как скоро вернется? Поэтому Варов решил: к утру не вернется нужно идти дальше.