Последние «Разыскания о населении» господина де Мессанса доказывают, что в нашем королевстве самое большее одна треть подданных доживает до сорока пяти лет. Что же касается публичных девок, то их до такого возраста доживает, вероятно, в два раза меньше. В таком случае, если мы распорядимся перестарками, как то предписывает статья тридцать третья, во всем королевстве останется не больше тысячи девиц, содержать которых придется партенионам. А иные из них будут даже всякий день зарабатывать суммы, в большей или меньшей мере превосходящие те, которые на них тратятся.
[Приход, то есть деньги, которые будут зарабатывать в день девицы разных категорий; расчеты приводятся для 9585 девиц, находящихся «в работе».]
Итого: в день 9585 девиц заработают 47 640 ливров.
В год они же заработают 17 388 600 ливров.
[…]
Расход (на наряды девиц, их пишу, содержание в порядке домов и проч.)
В год 14 545 500 ливров.
Труд рабочих и работниц будет возмещать расходы на их же собственное платье и питание. По этой причине я не включил плоды этого труда в графу прихода. По той же причине не указал я в графе расходов цену ниток, шелка и шерсти, которые пойдут на платья для девиц. Все это с лихвой окупится бережливостью при выборе фасонов и шитья.
Замечу, что говорю о деньгах, которые заработают 9585 девиц из семнадцати тысяч. Меж тем, если в заведении почти половина девиц будут находиться на содержании у постоянных любовников, доход окажется куда большим, так что приводимые мною данные можно считать заниженными на треть, тогда как сумма расходов на еду и платье, напротив, увеличена до предела.
Таким образом, в действительности за вычетом всех расходов у заведения должна остаться прибыль куда большая, чем те 2 843 100 ливров, какие выходят согласно моему первоначальному расчету.
Эти деньги пойдут на лечение больных, плату кормилицам, приданое для девочек, рожденных в заведении, и содержание перестарок, сделавшихся совсем бесполезными.
9585 девиц смогут родить в среднем за год четыре тысячи детей, которые проживут не больше года (подсчет этот весьма приблизительный, ибо из тысячи детей, которые умрут за год, одни проживут всего день, другие — неделю, третьи — месяц и проч.), три тысячи детей, которые проживут три года (это уже много), и две тысячи детей, которые доживут до подросткового возраста. [Подсчет денег, которые потребуются на их содержание в самом худшем случае, то есть если ни один отец не возьмет на себя содержание своего ребенка.] Даже в этом последнем случае на перестарок и невест остается 1 343 100 ливров, однако я уже сказал, что в действительности сумма эта будет гораздо большей.
Подведем итог: вот почти безотказное средство истребить венерическую заразу, изгнать из Европы это чудовище, рожденное не в нашем климате, избавиться хотя бы отчасти от позорного клейма, накладываемого проституцией, возвратить пристойность нашим нравам, а вдобавок ко всему еще и даровать государству множество под данных, которые не будут ему в тягость и над которым будет оно иметь власть безраздельную, ибо государь и отец соединятся здесь в одном лице.
Повторяю: план мой не лишен недостатков. Проституция, которую ныне лишь молчаливо терпят, после его осуществления будет считаться едва ли не узаконенной. Это изъян неизбежный, но в самом ли деле должно почитать его изъяном? А если это и так, то не возмещается ли он куда более серьезными достоинствами? Назовите мне предприятие или закон, включая закон о необходимости прощать обиду, священный закон, снискавший Сократу звание величайшего из людей и явленный нам в еще более героических и почтенных деяниях Господа, — назовите мне, говорю я, закон без недостатков, о котором нельзя было бы порой сказать:
Госпожа де Тианж бранит меня, любезнейший: она говорит, что письмо мое выходит чересчур длинным. Прелестная моя супруга согласна с сестрой. Страшусь их прогневить и откладываю перо…
В эту минуту со двора послышался стук колес. Госпожа де Тианж бросилась к окну: «Ах! — вскричала она. — Это он!»
И не говоря больше ни слова, полетела навстречу супругу.
Господин де Тианж, испуганный письмом дядюшки своего друга, ускорил свой отъезд из Пуатье. Нет слов, чтобы описать радость, которую вызвало его возвращение. Радость эта была тем более сильной, что сменила страдания самые горькие. Дома де Тианжа ожидали любовь, дружба и признательность. Он увидел, что его дорогой д’Альзан так же счастлив, как и он сам. По сей день д’Альзан идет путем добродетели и любит без памяти свою супругу; блаженство его более чем заслуженно.
«Все прелести обещанного рая…» (Поль Верлен)
Маркиза Анриэтта де Маннури д’Экто. Кузины полковницы. Фрагменты романа
Анриэтта де Маннури д’Экто [Henriette de Mannoury d’Ectot; 1835 (?) — 1890 (?)] — автор эротических романов «Кузины полковницы» («Les cousines de la colonelle», 1880), «Воспоминания дамского портного» [ «Mémoires secrets d’un tailleur pour dames», 1880), а также книги «Роман Виолетты» [ «Le roman de Violette», 1883). Во времена Второй империи маркиза жила в замке д’Аржантан в Нормандии, где держала литературный салон, в котором бывали Поль Верлен, Шарль де Сиври, Шарль Кро, Ги де Мопассан и многие другие знаменитые люди того времени.
Эротический роман «Кузины полковницы» первоначально приписывался Мопассану. В произведении, ставшем знаковым для эротической литературы, рассказывается захватывающая, полная приключений и любовных интриг жизнь двух сестер; эта книга совмещает в себе жанры семейной хроники и женского галантного романа.
Перевод Аси Петровой. Перевод публикуемого текста выполнен по изданию: «Marquise de Mannoury d’Ectot. Les cousines de la colonelle» [EUREDIF, 1977].
Кузины полковницы. Фрагменты романа
Часть первая
В тот день беспрерывно моросил ледяной дождь, такой, какие у декабря всегда наготове.
А в маленькой гостиной мадам Брикар в это время расположились четыре человека, и, разумеется, сама хозяйка дома: уважаемая вдова полковника, — одного из тех доблестных кавалеристов, которым судьба пророчит блестящее будущее, — шестидесятилетняя дама, достаточно бойкая, для того чтобы стоять во главе семьи, оставив за мужем лишь командование на поле боя, в том единственном месте, где он проявлял отвагу. Не то чтобы мадам Брикар была мужиком в юбке, как раз наоборот, она выглядела хрупкой, нежной и ласковой, но принадлежала к числу людей, в чьих глазах сияет непоколебимая воля.
Подле нее листала какой-то альбом Жюли, младшая кузина, а Флорентина, старшая, вышивала.
Жюли и Флорентина были дочерьми дальнего родственника полковницы, испытывавшей к нему, как к другу своего детства, чувство, которому сложно подобрать определение — потому что если это не любовь, то уж точно и не дружба.
В любом случае оба эти чувства устанавливают между людьми отношения, неподвластные ничему на свете.
Ничему? Разве что смерти!
Именно смерть забрала бедного Гектора, к тому времени уже два года как овдовевшего, оставив ему времени ровно на то, чтобы отправить дочерей к мадам Брикар и написать записку: «Я умираю. Позаботься о них».
56
Всюду хорошее смежно с худым, а от этого часто //И безупречная вещь может упреки навлечь. Овидий. Лекарство от любви, 323–324. Перевод М. Л. Гаспарова. (Прим. перев.)