— Едем еще пару часов и останавливаемся на ужин, — решили единогласно и кортеж двинулся дальше.
ГЛАВА 3
— Нет, а мне нравится на машине путешествовать, не столько на само море хочу, сколько движение, дорога, романтика…, - костер догорал, все уже поужинали супом, приготовленным на костре сообща на скорую руку, и теперь беседовали. Привал сделали продолжительным. Пару часов все отдыхали, после чего делали рокировку водителями — в ночное вождение вступали Илья, Лешка и Олег.
К Аньке подсел тихонько брат:
— Анют, с Ильёй пересядешь в «Нексию».
— Зачем? — сестрёнка опешила и напряглась. Мало того, что ее подруга кинула, так еще и швыряют из машины в машину.
— Он у Степки в страховку вписан.
То, что друзья включены в список водителей допущенных к управлению транспортным средством к своим друзьям — Илья к Степану, а Лешка к Вадиму было логично, но вот логики, причем тут она — не видела совсем. Так и спросила возмущенно:
— А я-то тут причём?
— Ну, Полина со мной поедет.
Эта Полина за такой короткий промежуток времени как кость в горле встала. Носится с ней брат неизвестно зачем. Куда она нафиг денется от него беременная, можно подумать ночь без мужа не переживет. Аня нахмурилась, настроение совсем пропало.
— Конечно, лучше меня хэ-зэ с кем посадить, чем ей со своей подружкой ехать, — высказалась, пошла обиженно в сторону леса, прогуляться и остыть, уж больно бесили все. Одни эгоисты кругом.
Олег, проводил ее долгим взглядом, Таня недовольно ткнула того в бок, чем вернула внимание назад.
Войдя в лесок, Аньке стало жутковато, слух обострился и, хотя голоса ребят с поляны доносились довольно громко, настораживал каждый шорох. Далеко заходить побоялась. Постояла, прислушиваясь к естественным звукам природы, углубляться дальше в чащу не посмела. Посчитав идею прогулки по лесу абсурдной, опасливо глядя под ноги, нерешительно двинулась назад. Внимание привлекли мелкие редкие круглые ягодки в розетках на длинных стебельках с резными листочками.
— Костяника, — обрадовалась. Нагнулась, срывая. Шаг за шагом, в руках собрался пышный зеленый букетик с россыпью красных глазков.
— А ты все подножным кормом питаешься, — вдруг неожиданно, тихий голос за спиной заставил ее вздрогнуть. Оглянулась. Никита уже подошел совсем близко и присел рядом. — Это тоже едят? — он выбрал точно такую же веточку из травы и внимательно ее осмотрел.
— Едят, — согласилась Аня, — это костяника, — и для большей убедительности оторвала пальчиками несколько ягодок и сунула их в рот. Маленький розовый язычок ловко подхватил красные крапинки, увлекая их в рот. Едва помусолив, сглотнула, чуть причмокнула и облизнулась.
Никита с легкой улыбкой наблюдал — выглядело аппетитно. Поймал себя на мысли, что хотел бы попробовать эту костянику именно с ее языка. Едва касаясь лизнуть, почувствовать, наверняка еще ту кислятину неведомой ему костяники и запить все это сладким вкусом девичьих губ. Он даже непроизвольно сделал едва заметное движение в ее сторону, но тут же осекся и быстро перевел взгляд на ягоды в своей руке.
— Ты уверена, что мы не умрем в страшных конвульсиях? — и все-таки решился попробовать. Вкус действительно оказался очень кислый, Никита даже скривился немного, а потом еще и хрустнул попавшей под зуб крупной косточкой, проглотить все это не решился, снял пальцами крошки с языка.
Раздался смешливый Анькин голосок.
— Ты косточки просто глотай. Зачем жуешь? И когда больше, то вкуснее.
Она собрала со своих веточек с десяток ягод и поднесла к его рту:
— На, попробуй.
Никита снова внимательно оглядел ее лицо: счастливая наивная открытая улыбка, сияющие глаза. Не похоже было, что девочка флиртовала, лишь откровенно по-детски забавлялась и мужчину вряд ли в нем видела. Вероятно, пока для нее существовал всего один мужчина, тот самый владелец корейского кроссовера, который заинтересовал и Риту. Усмехнулся, ухватил за запястье ладошку, притягивая к себе ближе, собрал губами кислые красные крапинки, зубами слегка прикусил пальчик. Она дернулась, он не отпустил, притягивая еще ближе, настойчиво заглядывая в растерянные глаза. Испугалась. Видно, что не рассчитывала на переход за грани. Чуть прищурившись, от вновь возникшей во рту кислятины сглотнул, но взгляд все так же не отвел.