Дверь моей коморки с грохотом открывается, стукаясь о стену. Я дёргаюсь от неожиданности и страха. Всё, опять непроглядная темнота! Мои видения пропали, и я даже не представляю, как показать моим мужьям, где же я!
— Здравствуй, сладенькая! — слышу противный до боли знакомый голосок со страшной отдышкой. Глубокий надрывный смех мужчины, похожий на кашель, оглушает мои уши. Я застываю. Мгновение и пухлые пальцы гладят мои скулы через мешок, что на мне, а затем снимают его вовсе. Я морщусь от света, пусть и не яркого, который озаряет комнату, не в силах остановить слёзы. Даже он сейчас причиняет боль моим глазам.
— Борис Аркадьевич? А вы тут какими судьбами? — делаю вид, что удивляюсь, тихонечко произношу я, намеренно выпучив свои глазки, разглядываю его, стараясь потянуть время. Надежда, что мои любимые поняли, где я теплится где-то в душе, не давая впасть в истерику. — Вас тоже похитили? Ай-яй-яй, что за люди сейчас пошли? Одни бандиты!
— Заткнись! — шикает на меня свекровь, неожиданно перебивая меня, важно выходит из-за моей спины, направляясь к Жирову. — Борис, миленький, — лебезит она, не зная с какой стороны лучше стать, чтобы показать ему свою обвисшую до пупка грудь, видневшуюся в глубоком вырезе её делового костюма, будто до сих пор кормит ею своего ненаглядного сыночка, — вот, как и обещали! Девка ваша! Максик мой свободен? — спрашивает Лидия Петровна, подходя к Борьке, наглаживая его лацканы пиджака своими тощими пальчиками.
— Я подумаю! — обрывает он мою бывшую свекровь.
— В смысле «подумаю»? — удивилась она, хлопая ресницами.
— В коромысле! — отпихивает он Лидию Петровну в сторону, разглядывая меня. — Вы изрядно потрепали мне нервы и кошелёк! — недовольно скалится он. — Я потерял деньги и женщину. А ещё я не пойму, что в тебе такого, сладенькая? Почему эти Черновы признали своей и забрали тебя к себе, и почему я не могу выбросить тебя из головы? А я всегда получаю то, что хочу! — произносит он, склонив круглое лицо набок, отчего его второй и третий подбородок легли ему на плечо. Я сильнее вжалась в стул, боясь что-либо ответить. — Встать! — командует он мне. Ага! Ща! Терпеть не могу подобное обращение к женщине, и приказы от таких вот ничтожеств я не собираюсь выполнять. Он не мой доминант, это уж точно! Да и как это провернуть? Я ж привязана к стулу, дебил! И я лишь фыркаю ему в ответ.
— Обломись, кусок дерьма! — злобно шиплю ему.
— Ты, наверное, думаешь, что тебя спасут Черновы, поэтому такая смелая? — хмыкает, обходя вокруг меня, держась за мои плечи. — Не спасут, сладенькая! Они немного заняты, а возможно уже и убиты… — хохочет так злобно и громко, как злодеи в кино. — Так что даю тебе время до утра одуматься. У тебя целая ночь впереди! — радуюсь, что времени не так много прошло, как я думала. Не сутки ж мы ехала до сюда, в конце концов. — Посидишь, поразмыслишь немного. Либо будешь моей, либо отдаю тебя по кругу всей своей охране. Их пятнадцать. С некоторыми ты уже знакома. Шкет первый хотел тебя попробовать.
Уходит, закрыв за собой дверь
— Б-борис Аркадьевич! Борис Аркадьевич! — заверещала свекровь, подбегая к двери, начиная молотить по ней. — Откройте, Борис! Вы меня забыли!
— М-да, — кривлюсь. — Для учителя и директора школы вы туго соображаете, Лидия Петровна! — горько улыбаюсь ей. — Он вас кинул!
— Что? Не может быть! Он же обещал отпустить Максика! — произносит она дрожащим голосом, прикрыв лицо руками.
— Развяжите меня! — говорю ей.
— Я что, на дуру похожа? — вместо того, чтобы помочь мне, наезжает она.
Молчу, что, конечно же, похожа! Так же как и я, впрочем, раз сидим здесь вместе. Да и я видимо больше, потому что ещё и связана. Решаю попугать её немножко, чтобы помогла мне.
— Может и отпустил уже, а вас оставил, — загадочно улыбаюсь. — Вы же слышали, что охранников то у него пятнадцать! Так что, думаю согласиться на Борькино предложение. Тогда получается, его ребята — не удел. Придётся им довольствоваться теми, кто есть. А остались только вы, — чуть не засмеялась я, опустив голову вниз, чтобы не выдавать себя. — Ну, может они и Макса не отпустили вовсе, а он сиськи себе отрастил, почти как мои уже. Думаю, отомстят ему тогда за всё.