Глаза вошедшего почти бесцветные, неестественные. Он смотрит на меня отрешенно, словно я неживое существо. Вижу его шею, полностью покрытую непонятными татуировками.
Мужчина русский. Но это не точно. Он бесшумно подходит ближе. Теперь их трое. Но кажется, что этот атлет полностью занял все пространство комнаты, ставшей для меня клеткой.
Я больше не могу сдержаться и рыдаю.
— У меня нет кольца.
— Я знаю.
Ему не стоит доверять. Но как объяснить его ответ? Растерянно поглядываю на мужчин, пытаясь контролировать всех. Одновременно трясущимися руками забираю сумку, ключи и телефон. Остальная мелочь валяется на грязном полу.
Паника и адреналин схлынули, и начинает кружиться голова, подгибаются колени.
Третий незнакомец подходит и обхватает меня за плечи, толкает к двери.
Те, что унижали меня, молчат и надсмехаются надо мной. Прячут кулаки в карманах брюк. Нагло провожают взглядом.
Вздрагиваю и отворачиваюсь.
Мы с мужчиной поднимаемся по ступеням наверх. Даже через одежду я ощущаю жар его тела. Я слышу его дыхание — учащенное. Чувствую его аромат — сладковато-терпкий. Тяжелый. Смешанный с табаком.
В торговом зале уже пусто, свет выключен, горят только неоны в витринах. Мужчина ключом отпирает дверь изнутри и выводит меня на улицу.
Дождь закончился, но ветер порывами остужает мою промокшую куртку.
— Где ты живешь? Я подвезу.
Нельзя говорить. Ни в коем случае. Они выследят меня. Но ведь я могу подать заявление в полицию. Пойти на ток-шоу. Предать их деяние огласке.
— Матросова сорок четыре.
Как рискованно. На тонкой грани с безрассудством. Боже, Фортуна, твой язык тебя однажды подведет!
Безлюдный город утопает во тьме. Ни голосов, ни шорохов. Только звук наших шагов по мокрому асфальту.
Я вижу неприметный седан на парковке у входа. Он принадлежит незнакомцу.
Мужская рука отпускает мои плечи и перемещается к дверце авто. В свете уличных фонарей внимательно рассматриваю кисть незнакомца — тоже цветная, до самых пальцев забита рисунком.
— Садись.
Ему бы подошло прозвище Диктатор. В ночи мужчина кажется еще более грозным. Непробиваемым. Тело среагировало мгновенно — неприятным покалыванием. Падаю в кресло рядом с водительским.
Глава 2.
Он обходит автомобиль и умещается рядом. Молча включает фары, заводит мотор. Машина трогается, выруливая на проезжую часть. Чувствую себя неуютно. Поджимаю колени. Делаю вид, что смотрю на дорогу, но искоса поглядываю на него.
Мужчина на треть открывает окно, закуривает. Салон наполняется едким дымом. Пробирается в ноздри. Смешивается с запахом ароматизатора. Очень старалась чихнуть незаметно или хотя бы тоненьким «ти». Не получилось.
— Тебе мешает? — он говорит спокойно и по-прежнему не сводит внимания с дороги.
— Мешает. Но вы курите, курите на здоровье!
Уличные фонари по обе стороны от дороги вспышками освещают лицо мужчины. И, черт возьми, он красив. Правильные черты. Четкие скулы. Губы немного обветрены. Мне кажется, у мужчины восхитительная улыбка. Только вот умеет ли он улыбаться? Смотрю на цветные широкие запястья, кулаки, крепко сжимающие руль.
Мужчина не докуривает, выбрасывает сигарету в окно.
Решаю отблагодарить за спасение:
— Спасибо вам большое. Если бы не вы… и… Меня Вероника зовут.
Пытаюсь разрядить обстановку. Я не стремлюсь понравиться. Мне просто нужно доехать до дома. Живой. И было бы лучше, чтоб невредимой.
Мужчина игнорирует вопрос и сворачивает на нужную улицу.
— А вас, наверное, Иваном, зовут? Почему вы на меня так странно сморите? Я угадала?
— Нет. Подъезд какой?
— Третий.
Говорю не знаю что. Сердце снова забилось, как маленькая птичка в клетке. Мне страшно и хорошо одновременно. Сложно описать. Будто хлебнула крепкого виски со льдом. До ломоты холодного, горького. И он обжигает, приятным теплом разливается по венам. Пьянит. Притупляет инстинкт самосохранения.
Возможно, я нарываюсь, но у меня есть оправдание. Не каждый день меня запирают насильно двое здоровенных подонков и удерживают…
Часы на панели горящими цифрами показывает половину третьего ночи. Почти четыре часа запугивали. Хорошо, не тронули.
Мой спутник самый молодой из них. Лет двадцать пять, наверное. Может, чуть больше. Но возраст не помеха характеру. Стальному. Выдержанному. Ух.
Фортуна, не романтизируй… То что он тебя спас, не делает его героем. Таких мужчин стороной обходить надо. Прятать глаза, а не смотреть.
Автомобиль притормаживает у моего дома.
Трясущейся рукой открываю дверцу и вылетаю наружу. Здесь меня встречают неосвещенный двор и панельная многоэтажка. Вижу черные мутные образы у подъезда, местных хулиганов, появляющихся только после полуночи. Я ненавижу их и стараюсь держаться подальше. Вечно пьянствующий беспринципный сброд со всей округи облюбовал именно мой дом. Ненормальные ублюдки, паразиты. Где эта свора, там постоянная грязь. Драки. Сотню раз на них вызывали наряд полиции. Все бесполезно. Снова возвращаются.
Сглатываю. Топчусь на месте.
Серебристый седан не спешит уезжать. Мужчина из салона наблюдает за мной. Пристально. Спиной чувствую.
А я будто приросла к асфальту. Если сейчас решусь отправиться в квартиру и подойду ближе, хулиганы непременно привяжутся. Зажмут где-нибудь, а дальше и думать не хочется.
И Оксане не позвонить — уехала на выходные к родителям.
Не знаю, кто хуже: тот, что за спиной, или десяток пьяных отморозков. Сжимаю сумку на плече. Достаю из кармана ключи заранее. Глубоко вдыхаю, поднимаю лицо к небу. Насмелившись, медленно крадусь вперед. Опускаю голову и стараюсь не привлекать внимания. Внезапно за спиной раздается хлопок автомобильной двери…
Ощущаю уже знакомый аромат. Сильную руку — она давит на поясницу. Снова чувствую себя зверьком в лапах хищника.
Незнакомец быстро ведет меня к подъезду. Сжимаю в руке ключ.
Пьянчуги рьяно спорят на бранном языке. Замечают нас.
— Ооо… влюбленные! — гнусавит один со стороны лавки.
— Повтори, — напрягается мой спутник и не раздумывая, подходит к хулигану.
— Ладно-ладно, чё ты мужик? Пошутил, ну. Отпусти! Ай, блядь!
Суетливо прикладываю магнитный ключик к замку. Страшно обернуться. Забегаю в подъезд. Будто из воды вынырнула и выдохнула. Слышу неторопливые шаги за плечами. Нажимаю кнопку лифта.
— Вы опять меня выручили. Искренне благодарю. Сейчас уже поздно, но если хотите, я могу предложить вам чай.
Конечно, он откажется. С чего бы ему соглашаться? Такие люди красавиц подле себя держат ни по одной. Я просто сказала ради приличия.
— Хорошо.
— Серьезно? — удивляюсь искренне, не услышав желаемого «нет».
— Да.
Вспышка адреналина бьет по глазам. На доли секунды слепну. Теряюсь. Створки распахиваются. Осунувшись, вхожу в кабинку. Второй раз за вечер я нахожусь в замкнутом пространстве. Лифт моментально заполняется тяжелым сладким ароматом одеколона. Никогда прежде не встречала мужских духов с подобными нотами. На пятом этаже веду незнакомца по узкому коридору в самый конец.
— Замерзла?
— Да… промокла под дождем… — не с первой попытки мне удается попасть ключом в скважину — руки словно онемели.
Но все же открываю дверь. Наконец, перешагиваю порог. Скидываю кроссовки на коврике. Мужчина проходит дальше, не снимая обуви. Я мокрыми носками шлепаю по линолеуму следом.
— В кухню, пожалуйста, вот сюда. Я сейчас! — Приглашаю, желая поскорее увести мужчину из комнаты. Мысленно ругая Оксану, подбегаю к сушилке, лихорадочно снимаю развешанные трусы, комком закидываю в шкаф. — Вам чай или кофе?
— Без разницы.
— Эм… ясненько.
В съемной однушке живу я, но сейчас доминирует мужчина, что вальяжно откинулся на спинку стула. Щелкаю кнопкой на чайнике. Кидаю в стакан пакетик Липтона. В холодильнике нахожу простецкие печеньки и вафли. Ставлю перед мужчиной. Мне неловко. Я не рассчитывала на гостей. И черта с два он похож на того, кто любит сладкое. Тем более такое.