Но планы его нарушила другая красавица, то бишь Красотка - Джеб Стюарт. Как всегда, великолепный в шляпе с плюмажем и плаще, Стюарт зашел навестить Камерона с бутылкой виски и добродушными рождественскими байками. Уже сидя за столом, Джеб вдруг заявил тоном, не терпящим возражений:
- На Север ты не поедешь! Тебя могут схватить. Так рисковать мы не вправе.
- Да я ежедневно рискую собой! - рассердился Камерон. - А как иначе собирать разведданные в тылу противника?
Стюарт вздохнул:
- Конечно, опасность подстерегает нас на каждом шагу, мы все время рискуем. Но терять тебя из-за чего-то такого... в чем нет необходимости?! Ты ничего не рассказал о Шарпсбурге, о том, как попал в плен, и о тюрьме. Заставить тебя я не могу. Но с тех пор ты переменился. Даже твои кавалеристы это заметили.
- Я, черт возьми, хороший офицер и никогда не спрашиваю у своих подчиненных больше того, что они сами желают сообщить.
- Согласен. Впрочем, все твои люди прекрасно знают, что ты всегда полезешь в пекло сам, лишь бы не заставлять туда лезть другого. Но сейчас... В общем, дай мне слово, что в Мэриленд не поедешь, иначе я позабочусь о том, чтобы тебя лишили отпуска!
Дэниел досадливо выругался.
А он-то уже предвкушал!!! Увидеть ее испуг, прикоснуться к ней - все, казалось, было так реально, что он буквально ощущал сладость мести.
- Дэниел, черт тебя побери, не вынуждай меня приказывать тебе! взмолился Стюарт.
Камерон с трудом сглотнул:
- Мне надо в Шарпсбург.
- Я сам позабочусь о том, чтобы ты побывал там. В течение 1863 года. Клянусь! - пообещал ему Стюарт.
Дэниел сделал глубокий вдох, ощущая почти физическую боль. Стюарт поднялся и протянул ему руку:
- Помни, ты дал мне честное слово, Дэниел.
Его слово, его честь. Разве не за это они сражаются?
Камерон пожал Стюарту руку. Красотка, двинувшись к выходу из палатки, задержался на пороге и, не оглядываясь, сказал:
- Джесс сейчас находится на том берегу реки Раппахаинок. Ты знаешь?
- В общем, предполагал, что он где-нибудь неподалеку.
- В канун Рождества мы обмениваемся военнопленными.
Не хочешь ему что-нибудь передать?
- Хочу, - отозвался Дэниел. - Скажи, что Харли Саймонс посылает ему подарок для малыша и что я отдам его Кирнан. А еще передай ему самый горячий привет. Скажи, что на Рождество я поеду домой и все мы будем о нем вспоминать.
- Хорошо, - кивнул Стюарт и вышел из палатки.
На следующее утро Дэниел отправился в путь.
Покинув расположение своей части под Фредериксбергом, он осторожно обошел стороной янки и остановился на ночь в Ричмонде, где ему пришлось присутствовать на приеме, который устраивали президент Дэвис и его супруга в Белом доме Конфедерации. Дом, который был дарован городу Ричмонду, а потом стал резиденцией президента и правительства Конфедерации, поражал великолепием, но главным его украшением, как показалось Дэниелу, была первая леди Юга. Если сам президент был человеком сдержанным и властным, то Варина Дэвис оказалась воплощением женственности и добросердечности. Тревоги за судьбу Конфедерации наложили свой отпечаток на ее черты, но в те рождественские дни она буквально излучала тепло и ласку, тем более что была значительно моложе супруга. В вестибюле были открыты все смежные помещения, и весь этаж превратился в один большой зал. Президентская чета успевала пообщаться с каждым из присутствующих, стараясь сделать все для того, чтобы друзья и соратники чувствовали себя непринужденно.
Дэниел никогда не был близко знаком с Джефферсоном Дэвисом, и вот теперь их представили друг другу. Полковник долго потом наблюдал за президентом и его супругой. Красивая и оживленная, одновременно величественная и преисполненная достоинства, она грациозно двигалась по залу, шурша шелками. В душе его вдруг всколыхнулась теплая волна, поскольку она до боли напомнила ему Келли.