- Я умею обращаться с детьми, миссис Камерон. Видите ли, я был старшим ребенком в семье, - сообщил президент и обратился к дочери:
- А теперь возвращайся в кроватку, пока нас не застукала мама!
Маргарет с лукавой улыбкой помчалась по коридору. Прежде чем подняться наверх, она обернулась и мило поклонилась Келли, потом поднялась по лестнице и скрылась за дверью.
- Наверное, я недостаточно строгий отец, - задумчиво произнес Дэвис.
- Какая очаровательная девочка, сэр!
- Спасибо. - Он передал малыша на руки Келли. - Нам пора возвращаться. Моя жена беспокоится за мое душевное состояние. А ваш муж наверняка теряет покой всякий раз, когда вы исчезаете из поля зрения.
"Да уж!" - поморщившись, подумала Келли. Дэниел боится, как бы она не причинила вреда его обожаемой Конфедерации.
Взяв гостью под руку, президент повел ее в столовую.
- Сожалею, дорогая, что вам приходится находиться здесь, так сказать, на вражеской территории. Война так все усложнила! Враги нередко являются моими друзьями. Вполне возможно, что в конце концов вы станете настоящей виргинкой. В любом случае не стоит считать этот дом вражеским станом. Приходите к нам, когда пожелаете. Наша дверь для вас всегда открыта.
- Благодарю вас, - сказала Келли и встретилась взглядом с Дэниелом. Он, видимо, и в самом деле не отрывал глаз от входа с того самого момента, как она вышла. Подозрительно прищурившись. Камерон встал и, обойдя стол, усадил Келли на место.
Она скромно улыбнулась в ответ на его вопросительный взгляд, и ужин продолжался своим чередом.
В тот вечер из-за больших потерь в сражении никаких оживленных разговоров за столом не велось.
Где-то армия Мида преследовала Ли. Армия Союза, хотя и продвигалась довольно лениво, все же снова обирала и без того обобранную виргинскую землю. Сама Виргиния к этому времени распалась на две части, после того как западные графства проголосовали за присоединение к Союзу и вошли в его состав в качестве отдельного штата. Поговаривали, что в Харперс-Ферри, например, население проголосовало за отделение от Виргинии и выход из Конфедерации только лишь потому, что за ходом голосования следили вооруженные янки.
Но это были всего лишь слухи, никто ничего не знал наверняка.
Однако было ясно, что боевой дух южан отнюдь не сломлен. Для этих гордых людей слово "честь" не было пустым звуком. Иногда, особенно рядом с Дэниелом, Келли интуитивно чувствовала, что существует неосязаемое нечто, за которое они борются. Это сплачивало их даже тогда, когда они несли потери.
Это, равно как н талантливость их генералов, придавало им силу в борьбе, даже когда северяне подавляли их численным превосходством. И помогало им выстоять, несмотря на проигранные сражения.
"Это же, - думала Келли, - поможет им сохраниться как народу, когда ужасная война закончится".
Несмотря на поражения, которые сейчас терпели мятежники, они все же вполне могли одержать победу. Если не на поле боя, то уж на политической арене несомненно.
Война изменила сложившиеся традиции приемов. Никто уже не протестовал, когда текущая ситуация обсуждалась в присутствии дам. Поэтому Келли имела возможность послушать различные мнения и предположения.
Маклеллан, или Маленький Мак, генерал, который нередко приводил в ярость Линкольна своим нежеланием выступать против Ли, теперь проявлял активность на политической арене. Если бы его избрали президентом Соединенных Штатов, он бы предпринял переговоры о мире.
Однако до выборов оставался еще целый год.
У Линкольна же на счету теперь было несколько крупных побед. Впрочем, Юг снова поднимется. Югу и раньше удавалось восставать из пепла.
Келли подняла глаза и встретила тревожный взгляд Дэниела.
- Скажите, а что думаете вы, миссис Камерон? - услышала она вдруг.
Келли с удивлением взглянула на говорившего, а морской офицер продолжил:
- Разве можем мы проиграть, пока у нас есть такие доблестные воины, такие отважные кавалеристы, как ваш супруг? Говорят, он способен за день покрыть расстояние более чем в пятьдесят миль, произведя разведку в тылах янки! С такими, как он, мы непобедимы! Как вы считаете, миссис Камерон?
Взоры всех присутствующих обратились к ней. Война вдруг снова опалила ее своим огнем.
Раньше она, возможно, бросилась бы в бой. Но сегодня...
Сегодня ее враги перестали быть чем-то отвлеченным. Перед ней во плоти предстали люди любезные, добрые, гордые, с сильно развитым понятием о чести и долге.
Эти люди любили детей.
Она скромно улыбнулась и снова встретилась взглядом с Дэниелом.
- Я полностью согласна с тем, что мой муж - великолепный кавалерист, выпалила Келли.
Присутствующие добродушно рассмеялись. Острый момент миновал. Разговор за столом возобновился.
Камерон не спускал с нее задумчивого взгляда. Похоже, в его глазах даже мелькнуло одобрение.
Она ведь и не сдалась, но и не ринулась в бой.
С некоторым удивлением она вдруг сообразила, что именно этого он, возможно, и хотел.
Ужин подошел к концу. Мужчины закурили сигары и теперь наслаждались бренди; дамы, закрыв раздвижные двери, восхищались настоящим английским чаем, который прислал, несмотря на блокаду, один из близких друзей Варины.
Келли вновь почувствовала себя неуютно, ощутив за спиной любопытные взгляды.
Но теперь никто не решался высказываться о ней неодобрительно. Дамы передавали Джарда с рук на руки и без конца давали ей всякие полезные советы.
Наконец подошло время прощаться. Варина постаралась задержать Келли, и вот в доме из гостей остались только они с Дэниелом.
Под каким-то предлогом миссис Дэвис увела Келли в швейную комнатку. Там на полу стояла пара красных атласных туфелек, которые точь-в-точь совпадали по цвету с цветочками, украшавшими ее платье.
- Эти туфельки идеально подходят к вашему платью, - заявила Варина.
Келли покраснела.
- Но я не могу их взять. Извините.
- Лучше примерьте. Говорят, наши солдаты воюют босиком, и у меня сердце разрывается от горя, ибо я бессильна что-либо сделать. Позвольте мне обуть хотя бы жену одного из моих лучших друзей. Вы меня очень огорчите, если откажетесь.