— Сколько дней прошло уже? — тихо спросила она.
— А какая разница? — уточнил Блейн, завязывая последний узел. — Только заметила, что находишься во внешнем измерении и что прошло уже больше недели? — спросил он, выгнув тёмную бровь и наблюдая за ней.
— Мы в другом измерении? Ты псих? Здесь же чудища.
— Думаешь, мы их боимся? Я вырос здесь, вдали от своих земель. Я впивался зубами в их шкуры, Сиара. Не волнуйся, я буду охранять тебя.
— И что? — осторожно спросила она. — Зачем беспокоиться? Твоя конечная цель — убить меня, как мой отец поступил с твоей сестрой. Если ты король, то сын Фьюри, убитого у нас во дворце. Так что я уже мертва, — закончила Сиара, задумчиво склонив голову. — Мне сейчас хреново, — рассмеялась она, как будто это было смешно.
— У неё не всё в порядке с головой, — заявила Фира, стоя рядом с ними и качая головой. — Она должна бояться.
— Я уже говорила, — прошептала она со слезами на глазах. — Я не боюсь смерти, её не стоит бояться. Она просто приходит.
— Скажи-ка Сиара, чего ты боишься? — спросил Блейн, прижимая её к себе. Она округлила глаза и принялась отталкивать его. — Ты меня боишься.
— Нет, — возразила она, с трудом сдерживаясь, потому что только это и могла сказать, не признав правды. Уже трудно играть словами и сохранять разум бодрым, когда дело касалось Блейна.
По-детски, да, но Блейн совершенно прав. От его прикосновений в ней пробуждались какие-то эмоции, и ей они совсем не нравились. Она уже не раз прикасалась к мужчинам и те прикасались к ней… но мимолётно. Лёгкие тычки в плечо, невинное прикосновение, но ни разу близости не было. Ристан сказал, что это из-за того, что она была сломлена во время Перехода, и у неё помутился рассудок. Что во время Перехода что-то произошло, после чего она не может общаться с другими. А может всё дело в бесконечной пытке.
Сиары не переносит, когда к ней прикасались. Кто угодно. Ей даже тяжело было касаться племянников и племянницы. Сиара заставляла себя держать детей на руках, чтобы казаться нормальной… Ну, или нормальной, насколько возможно в их мире.
Она понимала, что пострадала из-за отца и его действий. С этим она пока не могла разобраться и училась с этим жить. Ристан объяснил, что она должна казаться нормальной для посторонних, и ей это каким-то образом удавалось. Но Блейн мог её касаться, и Сиара не отскакивала, что сильно беспокоило.
Чёрт возьми, она боялась его, но не понимала, почему или как его прикосновение не было ужасным? Она больше не могла ему отказывать, а если ещё раз скажет «нет», значит солжёт. Она посмотрела на его полные губы, которые он растянул в улыбке, и у неё проснулось яростное желание стереть её.
— Ты меня боишься, — повторил он, когда Фира вернулась к лагерю. — Почему? — уже громче спросил он.
— Ты мне не нравишься, — ответила она с убийственным взглядом. — Ты ящерица, а я боюсь ящериц. Особенно тех, которые летают.
— Не поэтому ты боишься меня, — рассмеялся он, притягивая её ближе, хотя она изо всех сил старалась сохранить расстояние между ними. — Так почему же принцесса, которая не боится смерти, боится меня?
— Хрена с два узнаешь почему, — ответила она с самой сладкой улыбкой.
Глава 9
До наступления темноты они не успели добраться до деревни или куда они там направлялись. Сиара была погружена в свои мысли, когда Блейн остановил лошадей и объявил, что вновь нужно разбить лагерь под звёздами.
Реми помог Сиаре слезть с лошади, и она смотрела, как Блейн аккуратно спешивается. Они ехали уже несколько часов, и погода в этом районе просто невыносимая. За несколько секунд климат от невыносимой жары сменился на леденящий кровь холод. Блейн больше не накрывал её плащом с капюшоном, и она решила, что это, потому что они далеко от её дома. Здесь её никто не увидит. Казалось, Блейну было плевать на неудобства Сиары, но ведь она не у него в гостях. Лишь тепло его рук ей досталось, и этого, казалось, хватало телу, за вычетом тех частей, которые опалялись жаром от каждого прикосновения.
Воздух становился всё холоднее, но, казалось, никто, кроме неё этого не замечал. Словно драконы невосприимчивы к холоду. Но Сиара-то нет. Когда становилось холодно, она предпочитала дом, где могла свернуться калачиком у камина с одной из книг Синтии.
— Никакого огня, отдохнём пару часов, а потом поедем дальше.
Не в силах справиться с холодом, который, казалось, пробрался ледяными пальцами до самых костей, Сиара фыркнула. Силы уже на исходе, а голод — нескончаемое напоминание о том, что она облажалась. Она даже не получала удовольствие от кормления, потому что Макс давал ей только близкое представление этого. Она не могла просеяться, поскольку отсутствие магии в этих краях препятствовало побегу.