Гарри отпустил Седрика, и тот покачнулся.
— Этот трус вообще не собирался жениться на вашей дочери, лорд Саттон. Молли совершила ошибку, думая, что лучше выйти замуж за Седрика, чем остаться старой девой. Они отправились в Гретна-Грин, пока вы были в отъезде. А потом этот ничтожный субъект, — он свирепо взглянул на Седрика, бросил ее в захолустной гостинице и сбежал с моей любовницей.
Он указал на Фиону.
Отца Молли била дрожь.
— Из-за моего равнодушия, из-за чрезмерной увлеченности работой, а также из-за того, что я заставил дочь несколько лет расплачиваться за глупое стихотворение, которая она написала, будучи ребенком, Молли переживает этот позор.
— Нет, отец! — воскликнула она. В ее глазах сверкали слезы, но голос звучал твердо. — Ты ни в чем не виноват. Ты лучший из людей!
Горло Гарри перехватило. Молли такая великодушная. Такая добрая. И храбрая.
И он любит ее.
Лорд Саттон судорожно сглотнул, глядя на Молли.
— На этот раз я не повернусь к тебе спиной. Что бы ни произошло сегодня, ты все равно останешься моей любимой дочерью. — Он погрозил пальцем собравшимся. — И никто не отвергнет тебя, не отвергнув вначале меня. Надеюсь, это ясно?
Он уставился через очки на толпу, бросая вызов несогласным.
Никто не сказал ни слова.
Лорд Саттон повернулся к Фионе:
— Это правда? То, что сказал Гарри? Вы действительно уехали с Седриком?
Фиона выпятила нижнюю губу.
— Да, Седрик сказал, что отвезет меня в Гретна-Грин вместо вашей дочери, но он этого не сделал. Он отвез меня в другую гостиницу, изнасиловал и бросил. Негодяй!
Несколько женщин в толпе упали в обморок. Одну пришлось даже вынести из зала.
Отец Молли повернулся к Седрику.
— Ты сейчас же сделаешь предложение моей дочери, — произнес он таким опасным голосом, что Молли встревожилась из-за его здоровья.
Седрик сделал глубокий вдох и выдох.
— Как пожелаете, — произнес он драматическим тоном.
Гарри видел, как Молли закрыла глаза. Он знал, какого она мнения о Седрике. Брак с таким напыщенным ocлом был безрадостной перспективой. Но это было лучше, чем остракизм со стороны общества. Как замужняя женщина, она сохранит остатки респектабельности, чего он желал ей всей душой. И еще он знал, что она не допустит, чтобы ее проступок отразился на репутации ее близких. Она выйдет за Седрика — ради Пенелопы и отца.
И ради их семей. Гарри никогда бы не поднял оружие на брата и не сомневался, что Родерик поступил бы так же. Дуэль между братьями, вызванная необходимостью защитить честь Молли — даже если они оба выстрелят в воздух, — стала бы скандалом, которого никто не желал.
И Молли это знала.
Гарри уловил момент, когда она приняла решение. Она открыла глаза, расправила плечи и направилась сквозь толпу, глядя прямо перед собой. Поднявшись по лестнице, она остановилась перед Седриком и сделала реверанс.
— Я принимаю ваше предложение, — произнесла она громко и отчетливо.
Гарри испустил облегченный вздох.
Но когда Седрик взял руку Молли и запечатлел на ней неохотный поцелуй, признав ее своей невестой, Гарри осознал, что у него на душе пусто.
И так будет всегда.
Потому что Молли, его дорогая Молли, навеки потеряна для него.
Глава 47
Молли стояла рядом с Седриком и смотрела на собравшихся. Она будет держать голову высоко, решила она. Да, она совершила ошибку, но разве другие не ошибаются?
Отец стоял рядом с ней, невзирая ни на что. А она стояла рядом с ним. Разве не в этом заключается любовь? В способности понять другого человека и простить.
Она смотрела, как Гарри направился через толпу к Энн Райордан. Ее родители стояли по обе стороны от нее, и казалось, что они поддерживают ее за локти. Молли не удивилась, что у Энн подгибаются колени. Ее унизили сверх всякой меры, и теперь самый мужественный, самый красивый, самый добрый и веселый мужчина во всей Англии идет к ней… чтобы все исправить.
Молли прикусила губу, когда Гарри опустился на одно колено перед Энн и взял ее ладонь в свою.
— Энн Райордан, — произнес он громко и отчетливо, так чтобы все слышали, — вы окажете мне огромную честь, согласившись стать моей женой.
Стало так тихо, что Молли слышала потрескивание свечей в настенном канделябре у нее над головой. И тяжелое дыхание все еще потрясенного Седрика. Сцепив перед собой заледеневшие пальцы, Молли ждала, оглушенная пульсацией крови в ушах.
Пожалуйста, Боже.
Она не знала, о чем она молится. Возможно, о явлении ангела, который избавит ее от мучительной боли, которую она чувствовала внутри. А может, она молилась, чтобы пролетело двадцать лет и эта ужасная сцена превратилась в далекое воспоминание.
— Нет, — громко сказала Энн неожиданно сильным голосом.
Молли вздрогнула. Как и все остальные. А затем повисло молчание, которое тянулось, казалось, целую вечность.
Что сказала Энн? Молли напрягла слух.
— Нет, — снова сказала Энн. — Нет, нет и нет!
Гарри не шелохнулся. Он словно застыл, держа ее за руку и не сводя с нее глаз.
— Прошу прощения? — наконец выдавил он.
— Ты мне нравишься, Гарри, — сказала Энн негромким, но ясным голосом. — Очень. Но, как и ты, я устала выполнять утомительные обязанности во имя семейной чести. — Она повернулась к своему отцу. — Я не выйду за него, папа. И мне все равно, чего ждешь от меня ты, Принни или эти ретрограды из клуба! Я хочу выйти замуж за Грегори Уэстфилда, кузена викария!
— А я хочу жениться на ней! — выкрикнул, залившись румянцем, щеголь в розовом жилете.
Разразившись слезами, Энн вырвала руку у Гарри и бросилась в объятия к своему возлюбленному.
Молли сообразила, что стоит с разинутым ртом, и поспешно его закрыла.
Гарри медленно поднялся на ноги и посмотрел на отца. Оба казались потрясенными таким поворотом событий.
От толпы отделился высокий джентльмен.
Молли пригляделась. Это был лорд Максвелл. Дорогой лорд Максвелл! Как она не заметила его присутствия?
— Как член клуба Гарри, имеющий определенный статус, — сказал он, — я полагаю, что обязательства Гарри по условиям пари выполнены. Он не обязан жениться. Я прошу других членов клуба, присутствующих здесь — кроме родственников Гарри, — выйти и высказать свое мнение.
Из толпы вышел еще один джентльмен.
Ламли.
Молли не сдержала улыбки.
Еще один мужчина шагнул вперед. О Боже. Это был капитан Эрроу, выглядевший очень представительно в своем морском мундире.
— Я согласен. — Он взглянул на Гарри. — Как член судейского комитета беспутных холостяков, я подтверждаю, что по правилам пари ты должен был только сделать предложение Энн Райордан. Там нет никаких указаний на тот случай, если она откажет тебе. Следовательно, ты свободен от всех обязательств перед клубом и его членами, а также от всех обязательств перед принцем-регентом.
Молли видела, как Гарри набрал в грудь воздуха. Затем его взгляд медленно скользнул по залу, задержавшись на его родителях и брате и остановившись наконец… на ней.
Гарри глубоко вздохнул. Милостивый Боже, неужели он грезит? Или он и в самом деле все еще холостяк, не связанный никакими обязательствами?
Хватило одного взгляда на Молли — даже издалека он видел радость в ее глазах, — чтобы убедиться, что ему удалось избежать судьбы, которая сделала бы их обоих, его и Энн Райордан, абсолютно несчастными.
Не отрывая глаз от Молли, он пошел сквозь толпу к ней. Он шел в полной тишине, не считая шелеста юбок и шороха подошв, когда гости расступались перёд ним.
Молли стояла рядом с отцом, который внезапно встал между ней и Седриком. Ее руки были крепко сжаты, и Гарри видел, что они дрожат.
Она нервничала. Ему было больно видеть ее страдания, поэтому он взлетел вверх по лестнице и остановился перед ней.
По толпе пронесся ропот.
— Что происходит? — слышалось со всех сторон.
— Молли, — сказал он.