Женщины отпрянули и потрясенно уставились на графа.
— Какого черта вы ожидали? Две красавицы изучают мое естество, а я должен оставаться равнодушным?
— Господе Боже, думаю, с ним все будет в порядке, — Шепнула Глинис.
— Вы знаете, кто я, милорд? — спросила Брайенна.
— Конечно, знаю! Прелестная жена моего сына, Брайенна. Прелестная, благородная и достаточно великодушная, чтобы ухаживать за Бешеным Псом вроде меня!
— Я была не одна. Глинис вас лечила, как могла.
— Валлийская девушка… еще одна красотка.
Попытка поговорить быстро истощила силы Уоррика, и глаза его закрылись сами собой.
— Сон исцеляет, — кивнула Глинис. Перед тем, как отправиться в постель, Брайенна вышла на балкон. Внизу, как всегда, по утрам, Рэндел ожидал известий о здоровье маршала. Сегодня Брайенна впервые могла сообщить ему хорошие новости. Сэр Рэндел Грей, выглядевший нынче скорее озорным мальчишкой, чем рыцарем, расплылся в широкой улыбке, а Зубастик, взбежав по его руке, уселся на плечо.
— Рэндел, прошу, принесите мой пергамент и краски. Я решила написать книгу.
Брайенна как можно точнее описала все, что сочла нужным, а юноша поспешил сообщить Черному Принцу радостную весть об Уоррике.
Джоан влюбилась в белый каменный дворец Брайенны. Все ее тревоги и страхи по поводу новой встречи с принцем растаяли, как только оба очутились в душистом раю уединенного садика. Принц распахнул объятия, и Джоан бросилась ему на шею и прижалась так тесно, словно никогда больше не собиралась отпускать его. На ней было платье из нежно-розового шелка, волосы переливались серебром в лунном свете, и Эдуард снова, в который раз, поразился, что такое крохотное создание могло безраздельно завладеть его сердцем.
Он осторожно обвел пальцем контуры дорогого лица, словно боясь причинить боль, и поклялся всегда любить и лелеять ее.
Только однажды Джоан сжалась от страха, когда Эдуард пробормотал:
— Холланд мертв.
— Откуда ты знаешь — удивилась она
— Хоксблад обнаружил его тело после битвы Джоан испытала чувство облегчения и только сейчас заметила с трудом подавляемое возбуждение Эдуарда Длинные пальцы чуть приподняли ее подбородок, и она взглянула в любимые глаза.
— Кристиан отправился к Папе, чтобы получить разрешение на брак. Тогда мы сможем пожениться.
Джоан вся зажглась радостью
— О, Эдуард, я так тебя люблю!
Для Джоан не имело значения, что этот брак сделает ее будущей королевой и матерью будущих королей Главное, что она станет женой возлюбленного, единственного и самого лучшего на земле.
Влюбленные не могли дождаться, пока доберутся до огромной постели Брайенны под шелковым пологом Они так давно не любили другу друга, не сплетались в объятиях, что Эдуард сразу заметил произошедшие в ней перемены.
Джоан всегда доставляло радость дарить наслаждение принцу, и этого было для нее достаточно. Теперь же, после родов, когда слишком узкий и тесный проход слегка растянулся, вторжение длинной закаменевшей мужской плоти было возбуждающим и новым, неизведанно-новым для нее.
Джоан, с ее врожденным чувством юмора и склонностью к шутке, начала осыпать Эдуарда дразнящими, чувственными ласками. Она даже смогла оседлать его и принять в себя его напряженный фаллос, а потом вести любовную игру, долго-долго, медленно-медленно, доводя любовника до потери рассудка, превращая в стонущее, дрожащее существо, умоляющее о милосердии:
— Жанетт, повинуйся мне!
— Но почему? — полушутливо воскликнула она, поднимаясь и резко ныряя вниз.
— Потому что я больше тебя, — задохнулся Эдуард.
— Ммм, это я заметила. Величественный и прекрасный. Но иногда тебе придется слушаться меня!
— Но почему? — повторил он ее игривые слова.
— Потому что я старше тебя.
Эдуард невольно рассмеялся. Он был таким закаленным воином и чувствовал себя достаточно старым, чтобы годиться ей в отцы. Однако Джоан говорила правду. Она действительно была старше, и с самого детства невыносимо помыкала Эдуардом, еще когда ей было десять, а ему всего-навсего… девять лет.
— Но зато ты с годами стала значительно лучше!
Следующие два часа они провели в спорах о том, кто должен быть главным в любовных играх. Окончательный счет получился три к двум в пользу Эдуарда, именно на этом настояла Джоан. Лежа в его объятиях, светящаяся счастьем удовлетворенного желания, она неожиданно стала серьезной.
— Эдуард, пожалуйста, никому не говори о своем решении жениться на мне, пока не получим известий от Папы.
— Милая, я никому не позволю помешать мне сделать тебя своей женой!
Но Джоан хорошо знала силу монархов.
— Пожалуйста, Эдуард, ради меня!
— Я склоняюсь перед твоим желанием. Но только потому, что ты старше и, возможно, мудрее во многом, — добавил он, прижимаясь губами к виску любимой.
Возраст и безжалостная болезнь сделали свое дело — Уоррик хотя и выжил, но шатался от слабости. Он совершенно не привык к подобному состоянию, и Брайенна старалась не оставлять его. Вот и сейчас она разговаривала с ним, в то же время без устали рисуя буквы и красочные иллюстрации.
Он лежал, опираясь на валик, не сводя с невестки аквамариновых глаз.
— Я знаю, вам должно быть трудно говорить о Роберте. Мне тоже было нелегко разобраться во всем самой, но я хотела бы, чтобы вы подтвердили некоторые мои предположения.