— Боже мой, какое блаженство! — воскликнула разрумянившаяся Клер, сдерживая покрывшегося мыльной пеной Хипа. — Поздравляю вас, Эдвард! Браслет — прекрасный скакун, выше всех похвал! Хотя ему, наверное, нетрудно было нести столь легкого всадника. Уверена, только поэтому Каскад лорда уступил ему.
— Вы не правы, мисс Глостер, — рассудительно произнес Стилтон. — Граф Уилтшир одержал чистую победу. Вас же подвело горячее желание выиграть прямо на старте.
Понимая, что лорд подзадоривает ее, Клер рассмеялась. Но Гримс принял эти слова всерьез и рьяно принялся защищать девушку. Стилтон спокойно выслушал его и сказал, не скрывая насмешки:
— Гримс, я ни в коем случае не хотел обидеть мисс Глостер. Если вы неверно поняли мои слова, то приношу извинения. Видимо, мне следует изъясняться более доходчиво.
— Право же, нельзя быть таким тугодумом, Гримс, — прибавила Клер. — Конечно, лорд Генри и в мыслях не имел ничего дурного. Он просто пошутил. Принц Хип действительно слишком силен для меня, и я не смогла его сдержать. Вот и все!
По тому, как Гримс густо покраснел и отошел в сторону, Клер поняла, что ее слова уязвили наставника в самое сердце. Ей стало жаль его.
— Джентльмены, — сказала она примирительным тоном, — скачки закончены, и граф Уилтшир стал единоличным победителем. Пришел момент расплаты. Эдвард, вот моя гинея!
— Клер, я выиграл случайно. Просто на старте вы, вместо того чтобы сдерживать Принца Хипа и сберечь ему силы для финиша, слишком долго смотрели на сэра Стилтона.
Клер залилась румянцем и поспешно ответила:
— Дело не во мне, Эдвард. Просто вы прекрасно управляли Браслетом. А он действительно очень послушный, и ваш отец не ошибся, подарив именно этого коня.
Клер и Эдвард стали называть друг друга по имени чуть ли не с первого дня знакомства. Графский титул молодого Уилтшира уравновешивали годы девушки, и молодые люди очень скоро стали настоящими друзьями.
Пока они разговаривали, подъехал майор Фокс и вручил Эдварду свою гинею. За ним последовал Гримс. Клер отметила, что наставник расстался с монетой крайне неохотно.
Все четверо развернули лошадей и направились к воротам парка. Лорд и Эдвард ехали впереди. Клер же опекали с двух сторон майор и наставник.
— Я восхищаюсь вашим умением себя сдерживать, мисс Глостер, — негромко сказал ей Фокс.
Клер отметила, что даже голос у майора был каким-то неуклюжим, как и все, что этот гусар делал. Она повернула голову и вопросительно посмотрела на него:
— Что вы имеете в виду, майор?
— То, что герцог Веллингтон не соизволил пригласить вас посмотреть парад союзных войск. Не может быть, чтобы это вас не задело!
— Право, майор, я ни в коей мере не претендую на подобную честь, — ответила Клер, чувствуя, как в ней растет раздражение бесцеремонностью гусарского офицера. — А потом у меня нет ни малейшего желания стать всеобщим посмешищем. Ведь вокруг герцога будут в основном его ближайшие советники и подчиненные. Играть там роль белой вороны? Это не по мне!
— Рад это слышать, — мрачно проговорил Гримс. — Такого рода публичные появления никак не приличествуют светской даме!
Клер вдруг стало нестерпимо скучно слушать эти менторские речи. Она чуть тронула стеком Принца Хипа и через несколько мгновений нагнала лорда Генри и Эдварда. Они охотно расступились, пропустив девушку в середину.
— Вы будете сегодня на ужине у сэра Эштона, мистер Стилтон? — спросила она у лорда.
— Непременно, мисс Глостер. Не сомневаюсь, что и вы, и графиня Рэкстон тоже получили приглашение?
— Да, милорд. Мы с нетерпением ждем вечера.
— Там будет хотя и избранное, но весьма разнородное общество, мисс Глостер. Его светлость, должно быть, пригласил на ужин всех влиятельных лиц из стран коалиции, находящихся сейчас в Париже. Кроме того, французских министров, которым союзники поручили управление страной.
— Отлично, милорд! Я уже несколько раз видела на балах и приемах таких известных деятелей, как Талейран и Фуше. Но мне пока еще не доводилось с ними беседовать. Надеюсь, в общении эти люди не столь чопорны и неприятны, как кажутся на первый взгляд?
— Об этом лучше судить вам самой, — ухмыльнулся Стилтон. — Я не осмеливаюсь высказывать свое мнение по столь деликатному вопросу.
— Они омерзительны, эти люди, — уверенно заявил юный граф Уилтшир. — Все так считают!
— Насколько я понимаю, «все» — это ваша матушка, граф? — процедила сквозь зубы Клер.