— Действительно прекрасное место! Давайте остановимся.
Коляски свернули с дороги на солнечную поляну. Пока Парминтер и Джеральд поили и мыли лошадей, Клер попросила Гримса принести корзинку с едой и расстелить прямо на траве скатерть. Графиня, Клер и Эдвард расположились на подушках вокруг этого импровизированного стола и принялись за сандвичи, поджаренные куриные ножки и салаты. Гримс и слуги расположились поодаль. После памятной прогулки в Булонском лесу Клер чувствовала растущую антипатию к этому человеку и решительно пресекала всякие попытки с его стороны к сближению.
Свежий воздух, прекрасная погода в значительной мере способствовали хорошему аппетиту, и корзина с продуктами очень скоро опустела. Пора было двигаться дальше.
— Разрешите мне править лошадьми, Клер? — сказал Эдвард, в голосе которого слышалась почти мольба. — Пожалуйста, я так хочу!
— Вы когда-нибудь держали в руках вожжи?
— Мне приходилось управлять коляской, запряженной пони, И еще папа несколько раз позволял мне править упряжкой своего экипажа. Правда, сам сидел рядом. Он говорил, что учиться никогда не рано. А сейчас мне уже тринадцать лет!
— Тогда садитесь рядом со мной, берите вожжи и — с богом! Только очень осторожно! Не забывайте, что нам будут попадаться встречные экипажи, коляски, крестьянские телеги. Боже вас упаси с ними столкнуться!
Клер улыбнулась мальчику и передала ему вожжи. Эдвард почти с благоговением взял их, и коляска тронулась. Прошло совсем немного времени, и стало ясно, что юный граф освоился с упряжкой и безупречно правит лошадьми.
— Настанет день, Эдвард, и вы превзойдете мастерством самого лучшего кучера, — похвалила его Клер.
На лице мальчика заиграл румянец от столь лестных слов. Графиня же смотрела на внука с немым обожанием.
— Папа прекрасно правил лошадьми, — вновь заговорил Эдвард. — И хотел научить меня. А вот мама… — Тут голос мальчика стал грустным, и улыбка исчезла с лица. — Мама никак не хочет согласиться, чтобы у меня был свой экипаж.
— А почему бы вам не обратиться к бабушке? — моментально подхватила тему графиня Рэкстон. — Ведь она, как-никак, ваша опекунша. Думаю, ей без особого труда удастся уломать вашу матушку!
— Великолепная мысль! — воскликнул Эдвард, повеселев. — Непременно ею воспользуюсь, причем в самое ближайшее время!
— Вот и хорошо, — заключила разговор Клер. — А сейчас дайте-ка мне вожжи: мы подъезжаем к городу.
Эдвард с явной неохотой отдал вожжи девушке и недовольно проворчал:
— Если бы у меня был свой экипаж, то я мог бы съездить в Ватерлоо. Правда, мама об этом и слышать не хочет!
— Разве она там никогда не была? — с живым интересом спросила графиня.
— Нет. Мама упадет в обморок при одном взгляде на поле сражения. Но я непременно хочу побывать на том месте, где погиб мой отец!
— Я очень хорошо понимаю вас, граф, — задумчиво, словно разговаривая сама с собой, произнесла графиня. — Но, поверьте, это тяжелое зрелище. В этом смысле ваша мать, возможно, права. И вообще, лучше постарайтесь запомнить отца живым. Таким, каким видели его в последний раз.
— В тот день папа гарцевал на коне впереди своего полка, — вздохнул Эдвард. — Он выглядел таким красивым и мужественным.
— Он таким и был, мой мальчик! Я словно вижу его.
Графиня еле сдерживала слезы. Голос ее заметно дрожал. Клер поспешила вмешаться в разговор, столь тяжелый для ее тетушки.
— Ваш папа не хотел бы видеть вас грустным, Эдвард! — серьезно сказала девушка. — Он пал смертью храбрых, исполняя свой долг. Настоящий мужчина считает за честь умереть на поле боя. Это не то что погибнуть от несчастного случая или скончаться в собственной постели от лихорадки!
— Почему ему было суждено умереть так рано?! — с вызовом воскликнул Эдвард.
— Увы, это от нас не зависит, мой мальчик, — почти прошептала графиня и ласково погладила внука по голове.
Клер поняла, что тетушка сумела взять себя в руки.
Тем временем вдали показался всадник. Он быстро приближался, и с каждым мгновением его фигура казалась Клер все более знакомой.
— Смотрите, — крикнул Эдвард, хватая ее за руку, — мистер Стилтон!
Это действительно был лорд Генри. Поравнявшись с коляской, он галантно снял шляпу, поклонился дамам и юному графу, затем небрежно кивнул сидевшему во второй коляске Гримсу. Увидев в руках у Клер вожжи, Стилтон посетовал, что уже давно не совершал поездок в открытом экипаже. У себя на родине править двуколкой доставляло ему едва ли не наивысшее наслаждение из всех спортивных занятий. Но здесь, в Париже… Сюда он приехал для важных государственных дел, а потому о такого рода развлечениях пришлось временно забыть.