— Мне нужно подписать кое-какие бумаги.
— Нет проблем.
— Подождешь?
Снова этот взгляд. Она облизала вдруг пересохшие губы.
— Конечно.
Его взгляд задержался на ее лице еще мгновение.
— Я недолго.
Он, действительно, не заставил себя ждать. Полчаса спустя они покинули автосалон и снова остались один на один в машине. Энн искоса поглядывала на Дрю, изучая его профиль. Ее взгляд упал на его руки, которые легко, без видимого усилия управляли мощной машиной. Мастерство и энергия, казалось, исходили из этих рук. Ей подумалось о том, как эти пальцы могут с нежностью ласкать ее обнаженное тело, отыскивать тайные уголки ее плоти.
— Чем ты занимался, пока, я ходила по магазинам? — неожиданно спросила она, с удовлетворением отметив про себя, что вполне владеет своим голосом.
Дрю бросил на нее серьезный взгляд.
— Встречался с моим управляющим.
— Хм-м, это звучит интересно.
Он усмехнулся, потом на секунду отпустил руль и хлопнул себя ладонью по бедру.
— Не так уж. Это звучит отвратительно. Энн вскинула на него недоуменный взгляд.
— Отвратительно? Что ты имеешь в виду?
— Я хочу вывести на чистую воду мерзавца Полларда.
— Тима Полларда?
— Именно его.
— А в чем дело? — изумлению Энн не было границ. — Он же добропорядочный, уважаемый гражданин. И потом, если я не ошибаюсь, добрый друг вашей семьи.
— Не ошибаешься. Мама училась с ним в школе и с тех самых пор считала его близким другом. Никакого панибратства, не думай. Просто другом.
— И ведь он, по-моему, староста местного прихода?
— Да, в храме его местечко в первом ряду, — в голосе Дрю звучал сарказм.
— Должно быть, он совершил что-то ужасное, если ты на него так напустился.
— Если мои подозрения подтвердятся, то ты близка к истине.
— Не могу поверить. Он так благопристойно выглядит. — Перед ее мысленным взором предстало лицо Тима Полларда, и она покачала головой. — Ты уверен, что не ошибся?
— Мне, наверное, не следовало тебе это говорить, но я подозреваю, что он крал деньги из семейной кассы.
— Ты шутишь.
Взгляд Дрю стал суровым.
— Ты думаешь, я способен шутить о таких вещах?
— Думаю, нет.
— Он жулик, обыкновенный жулик.
— Но как это стало возможно? Как он смог провести твоего отца? Не могу себе представить, чтобы человек вроде Джона Макмиллана не разбирался в своем бизнесе.
— И я не могу.
— Несмотря на многие его скверные черты, — холодно добавила Энн, — я всегда преклонялась перед его деловой хваткой.
— К сожалению, он безгранично доверял Полларду.
Энн тяжело вздохнула.
— Я просто поражена.
— А как я, по-твоему, себя чувствую? Я-то надеялся, что дела в полном порядке, и как только мама поправится, я вернусь к своей обычной жизни.
«Насколько все было бы проще, если б так», — подумала Энн.
— Но вышло по-другому, — сказала она вслух.
— Подозреваю, отец был слишком благодушен и не видел никакого повода обратиться к Тиму с расспросами. Впрочем, я не знаю. Так или иначе, я приволок тонну бумаг, чтобы мой управляющий разобрался в них. Возможно, ему удастся подтвердить мои подозрения.
— А если удастся, что ты намерен делать? Дрю зло усмехнулся.
— В тюрьму засажу сукина сына.
Энн не сомневалась, что так он и поступит. С Дрю было легко общаться, пока он не выходил из себя. А там лучше было не стоить у него на пути. Она поежилась.
— Ты чего? — спросил Дрю. Она неестественно улыбнулась.
— Ничего.
— Надеюсь, ты не думаешь, что я в таком случае стану с ним любезничать?
Энн старалась тщательно выбирать слова.
— Нет. Но… это будет жуткий скандал. И еще я подумала о его жене и детях.
У Дрю нервно дернулась щека.
— Ему следовало подумать о них, прежде чем лезть в эту историю.
— Понимаю, — ответила Энн, голос ее оставался печальным.
Он как-то странно посмотрел на нее.
— А ты? — спросил он, желая переменить тему разговора. — Ты чем занималась?
— Ходила по магазинам, делала покупки.
— Что-нибудь из одежды?
— Хм… да.
Он окинул ее неторопливым взглядом. Возможно, это было плодом ее воображения, но его взгляд остановился на ее груди, когда он спросил:
— Какой у тебя размер?
Энн посмотрела ему в глаза, и у нее перехватило дыхание.
— Да обычный размер, вот только…
Она замялась, не решаясь произнести слова, готовые сорваться с языка.
— Только грудь необычная, — тихо произнес он.