Энн сделала глубокий вдох.
— Ты много на себя берешь.
— Я знаю.
Она отвернулась и уставилась в окно. Чуть погодя Дрю спросил:
— И что же ты купила?
Энн почувствовала слабость и прислонилась к дверце.
— Я делала покупки не для себя.
— Для кого же?
— Для ребенка.
— Ребенка? Какого ребенка?
— Моего.
Глава 9
— Твоего? — Дрю даже разинул рот. — Черт побери!
Энн не смогла подавить улыбку. Говоря о ребенке, она не представляла, как эта новость прозвучит для него. Сегодня женщины открыто заводят детей вне брака, и хотя это встречает некоторое неодобрение, но уже не столь суровое, как в прежние времена.
Но не это, как ей казалось, выбило его из колеи. Его поразило, что она имела ребенка и не позаботилась ему об этом раньше сообщить.
— На самом деле, это вещи для ребенка, которого я хочу завести, — нарушила она нависшую тишину.
Дрю продолжал глядеть на нее так, словно впервые увидел какую-то диковину.
— Не смотри на меня так, — попросила она.
— Завести? Что значит — завести? — он не скрывал своего возбуждения.
— Если ты дашь мне хотя бы минутку, я все объясню, — Энн и сама начала испытывать нетерпение.
— Слушаю.
— Я хочу усыновить ребенка. — Она улыбнулась. — Уже подала заявление.
— Ты шутишь.
Улыбка исчезла с лица Энн.
— Я говорю серьезно.
— Но ничего более глупого я в жизни не слышал.
— А твоего мнения я не спрашивала.
— Уверен, ты плохо обдумала этот шаг.
Энн стиснула зубы.
— Я все хорошо обдумала. Усыновление подходит мне лучше всего.
— По-моему, это большой риск, — голос его сделался строгим. — Я знаю, что такие дети проходят необходимые обследования, однако, в конце концов, с любым из них возникают проблемы.
Энн холодно заметила:
— Не соглашусь с тобой.
— Если ты хочешь ребенка, то почему бы тебе просто не выйти замуж и не родить?
Ее глаза сверкнули, руки сжались в кулаки.
— А почему бы тебе не заняться своими делами, не чужими?
— Нет у меня таких дел, — ответил он, отпуская руль, чтобы поправить непослушные волосы.
— Твои дела меня не касаются, — ее голос дрожал от гнева.
Дрю снова смерил ее долгим испытующим взглядом.
— Ты и в самом деле это серьезно решила?
— Да.
— Почему? — голос его звучал напряженно.
— Я хочу ребенка, вот почему.
— А своего собственного ты иметь не можешь? Я имею в виду, с тобой что-то не в порядке?
Этот вопрос оглушил ее, словно ее стукнули бейсбольной битой. Кровь прилила к лицу.
— Иди к черту.
Он улыбнулся, потом рассмеялся.
— Я все-таки думаю, ты ненормальная. Но если тебе этого не хватает для полного счастья…
Невидящими глазами Энн смотрела прямо перед собой. Кто дал ему право так с ней обращаться? Она едва сдерживалась, чтобы не вцепиться ногтями в его смеющееся лицо.
— Перестань потешаться надо мной.
— Послушай…
— Хватит. По-моему, нам больше не о чем разговаривать.
Дрю что-то буркнул и уставился на дорогу.
Энн повела плечами, потом дотянулась правой рукой до левого плеча и принялась массировать его. Давно она не чувствовала себя такой уставшей. Отчасти это ощущение было порождено физической нагрузкой, но во многом — моральными переживаниями.
Последняя посетительница ушла в четыре часа. Энн осталась в одиночестве: Софи отправилась перекусить в соседнее кафе. Чуть ранее доставили четыре коробки различных косметических препаратов, и Софи обещала помочь разобрать их и расставить на выставочные стеллажи.
— Уф-ф! — выдохнула Энн, глядя на громоздящиеся коробки.
Она встала из-за своего столика, потянулась. Боже, как она устала! И погода ужасная: весь день льет, как из ведра. Может, именно поэтому сегодня было так много посетителей. Они с Софи просто сбились с ног.
Энн чувствовала себя скверно, и ей стоило труда поддерживать непринужденную беседу с клиентами. Весь день голова у нее гудела.
Кого она пытается обмануть? С того самого дня, когда Дрю высмеял ее желание усыновить ребенка, она не находила себе места. Будь он проклят!
Прошло уже три дня, но она так и не простила его. И вряд ли когда-нибудь простит. Все к лучшему, как говаривала ее мама. Что ж, наверное, и это — к лучшему.
Семья, дом… Дрю, кажется, и слов-то таких не знал. Тем более — ребенок. Несмотря на жгучую злость, слезы выступили у Энн на глазах. Но почему он такой красивый? Такой обаятельный? И такой бесчувственный…
Она смахнула слезы, выпрямилась и обернулась к неразобранным коробкам. Если она хочет поскорее попасть домой, надо перестать себя жалеть и заняться делом.