Она ерзает в моих руках.
— Мы? Ты поможешь? — надежда в ее голосе окрашена в благоговение.
Он согревает меня, с гордостью склоняет мою грудь — и решимость. Я бы сделал что угодно, если бы это понравилось моей паре.
— Да, дрхема. Я буду рядом с тобой, чтобы спасти моего нового брата по родству. Мои братья-драконы по крови были бы ошеломлены от неверия, что я претендую на человека в качестве брата или сестры, но я вынужден делать все и вся, чтобы сохранить все связи с моей женщиной.
— Мы не можем пойти сейчас?
Мои крылья опускаются до уровня земли, чтобы отказать ей в этом, единственном, чего она от меня просила (кроме приказа мне отпустить ее и оставить в покое; эти просьбы я не услышу).
— Дрхема, ты совсем не спала прошлой ночью, когда совершала опасный спуск с горы. Я знаю, что не спала, потому что потерял рассудок, преследуя тебя.
— Что такое дрхема?
— Моя любимая. Моя пара. Ты.
На это она замолкает.
Поскольку она также не утверждает, что не устала, я воспринимаю это как согласие. Нам обоим нужно отдохнуть, прежде чем мы отправимся в поисках ее брата. Кивнув про себя, я рассеянно предлагаю ей еще одно перо сквозь щель между пальцами, чувствуя, как удовольствие лижет мои внутренности, когда она принимает его. И я спрашиваю, о чем я думал с тех пор, как она появилась.
— Как ты узнала, что меня нужно искать? Чувствовала ли ты связь со мной все это время?
— Какое время?
— С тех пор, как я начал наблюдать за тобой, когда мы были птенцами.
— Ты наблюдал за мной?
Она смотрит на меня сквозь пальцы, прежде чем ее взгляд слепо скользит по женщинам из своего клана, как будто она ищет понимания.
Мой хвост крутится взад и вперед, заставляя ее людей отступать еще дальше от нас, создавая иллюзию большей уединенности. Я хмурюсь.
— Если ты тогда не знала, что я следовал за тобой, почему искала меня сейчас?
— Ты следил за мной? Ты меня знаешь?
Она пытается сесть, поэтому я поднимаю над ней лапу. Она недоверчиво смотрит на меня.
— Я пошла искать тебя, потому что мне нужна была помощь в спасении моего брата, и я хочу, чтобы эти набеги прекратились.
Моя пара обратилась ко мне за помощью. Моя дрхема пришла ко мне, поверив, что я защищу ее. Среди драконов нет более высокой чести и большего доверия. Я начинаю быстро ходить, передвигаюсь на трех ногах и несу ее на одной.
— Когда ты наблюдал за мной? Где?
— Я впервые встретил тебя, когда ты была одета в тунику цвета твоих глаз. На тебе был такой новый корсет, что лямки скрипели, когда ты становилась на колени, чтобы собирать ягоды. Мне было девять солнц, тебе где-то так же. И мы идем к тебе домой.
Я иду по ее ароматному следу, где он наиболее густой, пока мы не подходим к длинному дому, который также несет тяжелые ароматы нескольких других женщин. До моего прихода (всего несколько градусов солнечного света, учитывая, что я только что пришел) эти женщины жили здесь с моей парой. Теперь все кончено. Я просовываюсь носом через кожаную откидную створку дверного проема и нахожу деревянные скамейки, расставленные вдоль стен, с очагами, установленными в центре сооружения в разных точках, с кастрюлями для приготовления пищи, подвешенными над накренившимися углями. Тростник из сладко пахнущих трав устилает пол, и на каждой скамейке лежит спальный мешок, на поверхностях разложены гребни из оленьих рогов и другие предметы, необходимые человеку, и я рад, что этот домик хорошо послужит нашим любовным гнездышком.
Протягивая шею дальше, я нюхаю, когда подтверждаю, какое место принадлежит моей паре. Осторожно поставив ее на ноги, я протягиваю лапу внутрь длинного здания и начинаю царапать со всей эффективностью, выскребая все вещи, кроме ее.
За нами раздаются протесты.
Я вытаскиваю голову из хижины и поворачиваю шею, моя чешуя блестит, сгибаясь под солнечным светом. Я направляю взгляд, обещающий мучительное огненное наказание любому, кто желает подать новую жалобу.
Когда меня встречают широко раскрытыми глазами, и никто не говорит, я фыркаю и возвращаюсь к опустошению нашего жилища.
— Эй! Это мой коврик! — кричит моя пара, когда мимо нее пролетает какой-то предмет.
Осторожно двумя когтями я беру указанный ею предмет и бросаю его обратно в домик.
— Спасибо, — бормочет она.
— Всегда пожалуйста.
Как только наше человеческое логово очищается от вещей, которые нам не нужны и в которых мы не нуждаемся, я снова беру свою пару, довольный, потому что впервые за все время она не пыталась убежать от меня. Я прижимаю ее к своему сердцу и двигаюсь, чтобы войти в наш длинный дом. Я сгибаю плечи, моя спина опускается низко, и я пытаюсь собрать свое тело в достаточно плотное положение, чтобы поместиться под дверным проемом, но мои крылья, даже сложенные, слишком широкие, чтобы пролезть. Я кряхчу от поражения.