Джози никогда не сомневалась в любви отца, но, только прочитав дневники, поняла, что со смертью матери стала центром его вселенной. А раньше они с мамой делили эту участь на двоих.
— Ты был прав: искать ключ к разгадке взрыва нужно не в дневниках, — сказала Джози и закусила губу, подумав, что те же самые факты, с которыми ей пришлось столкнуться тогда в спальне, снова бросались в глаза. — Если я ничего не упускаю, отца пытались убить совсем не из-за записей.
— Так же, как и дотла сжечь базу.
— Может, это вышло случайно?
— Не думаю. Твоего отца гораздо легче устранить выстрелом из снайперской винтовки. И с куда меньшим риском, чем связываться с взрывчаткой и неуправляемой огненной стихией. Кто бы это ни был, лагерь он хотел уничтожить в любом случае.
— Тогда, думаю, следующее место наших поисков — электронные архивы школы.
— После…
— После чего?
— После того, как ты позволишь мне вознести тебя к небесам, чтобы испытать свое первое наслаждение, после чего я мягко и бережно верну тебя обратно на эту грешную землю.
От услышанного тело Джози пронзила дрожь от макушки до самых пяток. Его слова были столь же красивы, сколь и чувственны.
— Сейчас ты говоришь не как наемник.
— Прежде всего, я — сиу,[22] а потом уже наемник.
— Ты — сиу?
— Да.
Она протянула руку и нежно очертила его твердый подбородок кончиком пальца:
— Ты всегда напоминал мне храброго, непобедимого вождя.
— Я не вождь.
— Замечательно, потому что я-то уж точно не принцесса из индейского племени.
— Ты собираешься стать моей женщиной. Только это имеет значение.
— Стану ли?
— Что?
— Стану ли я твоей женщиной? — Она никогда всерьез не рассматривала такую возможность, ведь Даниэль мог испытывать к ней влечение лишь до тех пор, пока не избавиться от своей навязчивой идеи.
— Ты хочешь уйти от меня к другому мужчине? — требовательно спросил он, будто в самом деле допускал вероятность подобного исхода.
Какая нелепая мысль.
— Нет, но я подумала, вдруг для тебя это всего лишь секс на одну ночь?
— От навязчивой идеи невозможно избавиться за одну короткую случайную встречу.
— А за сколько возможно?
Неужели, как только он получит свое, все закончится? Нитро сбежит от нее и опять вернется к привычному для себя образу жизни нелюдимого наемника?
— Я не знаю. Тебе нужно конкретное число?
— Нет. — Джози не желала знать день «Д».[23] Это только усилило бы страхи, а она не хотела портить их отношения. Неважно, сколько они продлятся: много или мало. — Нет, меня это не интересует.
— Так когда ты будешь готова к выходу?
— А мы куда-то собираемся?
Он назвал старинный отель в центре города, известный своей романтической обстановкой.
— Почему именно туда?
— Просто не хочу ни на что отвлекаться, приобщая тебя к радостям плотской любви.
— Ты хочешь пойти в отель, чтобы впервые заняться со мной любовью?
— Да.
— Но Клер…
— Джози, последнее, в чем ты нуждаешься сегодня, это беспокоиться из-за того, что твоя соседка может услышать страстные звуки, что ты издашь в ответ на мои ласки.
Где-то с минуту Джози не могла вспомнить, что она собиралась сказать.
— Ты думаешь, я буду так сильно шуметь?
— О, да, — вкрадчивым, сексуальным голосом произнес Нитро.
Она снова ощутила глубоко внутри волнующий трепет:
— Так громко, что могу забеспокоиться, не слышит ли меня Клер из своей комнаты?
— Да.
— Хмм… А это будут хорошие звуки или плохие? — спросила Джози, вспомнив, что первый раз, как говорят, бывает болезненным.
Даниэль протянул руку и легким движением пальцев провел по ее губам, вызвав в них легкое покалывание.
— Самые прекрасные, Джозетта.
Это прозвучало как обещание. Она облизнула губы, повторяя языком невидимый след его прикосновения.
— Так как скоро ты будешь готова? — снова спросил он.
Наконец-то, Джози вспомнила, что собиралась сказать о Клер:
— Нам не нужно никуда идти.
— Тебе надо еще подумать?
— Нет. Дело в том, что дважды в неделю, по ночам, Клер работает в частном пансионате для престарелых. Сегодня одна из ее смен. Она, скорее всего, сразу после университета отправится на работу.
Даниэль пожал плечами, словно эта информация не имела ровным счетом никакого значения:
— Первый раз для женщины должен быть особенным.
Джози почувствовала, как выражение ее лица смягчилось, становясь излишне сентиментальным, но она ничего не могла поделать:
— Это так мило, Нитро.
— Даниэль. Я для тебя теперь не просто один из наемников. Сегодня ночью я стану твоим мужчиной. — Он был необычайно серьезен, и Джози, наконец, осознала, что в последних словах для Нитро заключался огромный смысл.
— Тогда я, наверное, буду готова через двадцать минут… Даниэль.
Он одобряюще улыбнулся, отчего у Джози внутри появилось ощущение радости и приятного тепла.
— После того, как мы займемся любовью, я открою тебе свое настоящее имя.
— Настоящее?
— То, что мне дали сиу.
— То есть ты хочешь, чтобы потом я тебя им называла? — спросила она, размышляя о том, что, возможно, это имя относится к его давнему прошлому.
— Для тебя меня зовут Даниэль.
— Но ты же хочешь, чтобы я знала твое настоящее имя, — недоуменно спросила Джози. Она пыталась разобраться, но пока безрезультатно.
— Да, после того, как мы станем единым целым.
— Ты всем своим подружкам называл это имя?
— Нет. Оно известно еще только двоим, и ни один из них не является женщиной.
Ну, уже кое-что. Похоже, свою навязчивую идею Даниэль ценил намного больше, чем просто случайных сексуальных партнерш.
Позже сердце Джози неровно билось в груди, пока Даниэль отпирал дверь в гостиничный номер. Даже стычка с вооруженными боевиками не пугала так, как эта дверь, ведущая в неизвестность.
Всю жизнь Джози изучала тонкости военной службы, а отношения между мужчиной и женщиной представлялись ей тайной за семью печатями. Большинство девушек познавали технику глубокого петтинга,[24] пока Джози усердно училась обезвреживать начиненный взрывчаткой автомобиль. До сих пор все оргазмы, которые ей довелось испытать, она доставила себе сама, и хотя они довольно неплохо помогали снять напряжение, никакого восторга не вызывали.
И уж точно не могли сравниться с тем, что она почувствовала, стоило Даниэлю просто прикоснуться к ней губами. То дивное ощущение, которое заставило ее придти сюда, чтобы заняться любовью с потрясающим мужчиной. А ведь до сегодняшнего утра Джози была уверена, что даже не нравится ему.
В парке Даниэль повел себя так, будто действительно хотел ее. Когда между ними завязалась шутливая потасовка, у нее возникло чувство что для него, как и для нее самой, это был совсем новый опыт, в отличие от моментально разгоревшегося между ними страстного желания.
Следовало признать, что в искусстве любви Даниэль был намного опытнее ее самой.
— Скажи, ведь мой отец не предложил бы тебе партнерство, будь ты не слишком хорошим учителем?
Даниэль обернулся; его рука уже легла на ручку двери:
— Что?
— Ну, я имею в виду, входит ли в твои методы обучения привычка бросать новичка в реку и смотреть, научится ли тот плавать, прежде чем пойдет ко дну? — проговорила Джози высоким, срывающимся голосом; ее дыхание стало прерывистым.
Даниэль подмигнул с таким лукавым нахальством, что шокировал даже ноготки на пальчиках ее ног, и с истинно мужской самоуверенностью заявил:
— Не волнуйся, Джозетта. Я не дам тебе утонуть.
Она сглотнула и решила положиться на его опыт. Даниэль толкнул тяжелую, богато отделанную деревянную дверь и приглашающим жестом предложил девушке войти первой, но ноги Джози просто отказывались идти вперед.
Потемневшие карие глаза сузились:
— Ты в порядке?
— Да, но я, кажется, не могу сдвинуться с места.
24
Глубокий петтинг — содержание петтинга составляют поцелуи, объятия, поглаживания и т. д. Эта форма занимает промежуточное положение между мастурбацией и, собственно, половым актом. При глубоком петтинге воздействие осуществляется и на те эрогенные зоны, которые обычно прикрыты одеждой, этот вид может рассматриваться как разновидность взаимного удовлетворения.