Грязь на мне застыла моментально, и, уже лежа, я почувствовал, что подмышки, шею и пах я стер в кровь, пока шел. Жгло адски, сухой песок на ранах заставлял меня завыть от боли, но я сдержался. Мне стоило только встать, и одежда слетела с меня за секунду. Было так жалко тратить воду из-за своей тупости, чтобы промыть все раны, но что поделать. Тут из обломков вышел Баако.
– Что… Что здесь происходит? – делая отрывистые паузы между словами, спросил он.
Я вздохнул и в красках, не скупясь на детали, рассказал ему все.
– Ладно, с кем не бывает.
Я заметил, как он еле улыбнулся, но это было на миг.
– Иди, посмотри в чемоданах, во что переодеться, и подходи ко мне, – он сразу поменялся в лице и после долгой паузы сказал. – Пока ты грязевые ванны принимал, я тут кое-что сделал.
– Хорошо, дай мне пять минут.
Переодевшись, я вышел на другую сторону от обломков, и передо мной предстала картина.
Баако, стоявший ко мне спиной, а перед ним в три линии аккуратно уложены и накрыты около ста тел наших, уже бывших, соседей по рейсу. Площадь, которую они занимали, навскидку была равна четверти футбольного поля. Мы стояли и молчали около пяти минут, пока я не прервал это желтое безмолвие.
– И что теперь, м? – на глаза накатывались слезы.
– Теперь только ждать, если в течение двух, ну максимум трех дней нас не найдут, мы окажемся рядом с ними.
Постояв еще пару минут, мы ушли.
– Сейчас в районе одиннадцати, и с минуты на минуту начнется самое пекло, я предлагаю его проспать, – сказал я. Баако лишь кивнул, и мы отправились к спальным местам.
И правда, у меня получилось задремать. Проспал я где-то часов пять и проспал бы еще больше, если бы что-то резко не кольнуло меня в правую икру. От испуга я вскрикнул и подскочил.
Бак спросил:
– Что, кошмар?
– Угу, – промычал я и начал осматривать все вокруг себя. Я подумал, что это скорпион или змея, но ничего не нашел, наверно, просто показалось.
– Пойду принесу поесть.
– Угу, давааай, – ответил я, зевнув.
Бак полез в наш самодельный холодильник и достал два обеда эконом-класса. И как они уцелели?
Мы приступили к ужину.
– Я слышал, что все имена у вас что-то значат. Что значит – Баако?
Оторвавшись на секунду от еды и улыбнувшись, он ответил: – Рожденный первым.
– Можно называть тебя Бак?
– Можно, – он опять улыбнулся, – меня так и называли, пока я учился.
– Хорошо. Знаешь что, Бак?
– М?
– Я запишу все, что тут с нами происходит, а как выберемся отсюда, попробую опубликовать. А? Как тебе идея?
– Неплохо. А название какое будет?
– Не задумывался еще, может «Неделя в пустыне»? А хотя нет, знаешь рассказ Джека Лондона «Белое безмолвие», вот наша история будет называться «Желтое безмолвие», – сказал я и провел рукой перед собой по воздуху, как будто буквы тянулись вслед за движением руки.
Бак улыбнулся, а я задумался… Как же такие ситуации сближают людей! Сейчас Бак был мне самым близким другом и потерять его в этой пустыне означало – через пару часов потеряться вместе с ним в объятиях смерти.
– Нуу… вроде неплохо, но я бы еще подумал над названием, – Бак на секунду замолчал. – Если б ты, Леша, знал, как меня уже тошнит от этой пустыни.
– Понимаю, у меня точно такое же чувство.
И правда, атмосфера тут была тошнотворная, помимо сотни трупов, что лежали за нашими спинами, на голову постоянно давил песок. Песок, кроме него здесь не было ничего, желтый, он вызывал только рвотный рефлекс.
Весь вечер моя нога чесалась в том месте, где мне приснилось, что меня кто-то укусил, но никакого следа от укуса там не было. «Странно», – подумал я. Еще чуть посидев, я взял в руки блокнот и начал писать, пока мой новый друг разжигал костер из кресел и одежды в надежде, что его кто-то увидит.
С удивлением, как легко мне далось записать все свои мысли, я отложил блокнот в сторону и тут же почувствовал дикую слабость, которая сковала мое тело, даже не слабость, а истощение.
– Просто сложный день выдался, ничего страшного, – сказал я сам себе и лег спать.
Заснул я моментально в отличие от прошлой ночи.
День третий.
Бак проснулся первым и пошел за водой. Раскопав последние 2 литра воды, он взял одну бутылку, отпил половину и зарыл ее обратно. Солнце еще не успело нагреть воздух вокруг, поэтому было время осмотреть остатки самолета и чемоданы в поисках воды или еды.