Она откашлялась.
– Можем сыграть в игру. Партию в шахматы.
Джеймс, казалось, был заинтригован.
– Хозяйка дома просит меня сыграть с ней партию в шахматы?
– Это приказ. – И Корделия, осторожно расправив юбки, опустилась на диван. Платье действительно было ужасно неудобным и занимало чуть ли не все свободное место.
– Первый ход за хозяйкой дома, – произнес Джеймс, устраиваясь рядом с ней.
«Ты еще пожалеешь о том, что предоставил мне преимущество», – усмехнулась она про себя. Первые несколько ходов они сделали в молчании, но вскоре игра приобрела определенный ритм, и они смогли болтать. Джеймс объяснил насчет прислуги: оказывается, Эффи происходила из старинного рода простых людей, наделенных Зрением; то же касалось двух лакеев и другой горничной, которая должна была приходить несколько раз в неделю, чтобы выполнять «черную работу». Райзе предстояло жить на Керзон-стрит до тех пор, пока Корделия не устроится на новом месте, а потом она собиралась вернуться на площадь Корнуолл-Гарденс и помогать Соне с новорожденным.
– Матушка настояла, чтобы Райза осталась по меньшей мере на несколько недель, – произнесла Корделия, откусив кусочек хлеба с маслом. – В свое время, после свадьбы моих родителей, Райза отправилась с ними в новый дом. Наверное, бедная женщина считает, что я, оставшись без ее присмотра, утону в кастрюле с супом или задохнусь под горой платьев, вывалившихся из шкафа.
Джеймс передвинул слона.
– Райза действительно не понимает ни слова по-английски?
Корделия взяла пешку.
– О, она прекрасно понимает все, что мы говорим, можешь не сомневаться, и притворяется глухой только в тех случаях, когда ее это устраивает. То, что услышит здесь Райза, моментально станет известно моей матери. В ее присутствии нам следует вести себя осторожно.
Джеймс отпил глоток чая.
– Итак, мы должны изо всех сил изображать счастливых новобрачных.
Корделия почувствовала, что краснеет. Но почему? Успокойся, сказала она себе: ты должна испытывать облегчение, ведь Джеймс, как это ни странно, вовсе не находит ситуацию ни неловкой, ни унизительной.
– Да, – прошептала она. – Наверное, нам следует обсудить, э-э, как конкретно нам это делать. В деталях.
Джеймс, воспользовавшись тем, что она отвлеклась, сделал ход ладьей так, что теперь она угрожала ферзю Корделии.
– Это как правила игры в шахматы. Только мы должны выработать правила супружеской жизни.
– Да, именно.
– Ну что ж, мне кажется, первым делом нужно составить список тех, кто может свободно приходить в наш дом, а кто – нет, – сказал Джеймс.
– Конечно, «Веселых Разбойников» и Люси мы всегда будем рады видеть, – заметила Корделия. – Но остальные должны предупреждать заранее. Никаких нежданных гостей, которые могли бы застать нас…
– Не с поличным? – двусмысленно усмехнулся Джеймс, и она вспомнила лукавые огоньки, совсем недавно блеснувшие в его глазах.
– Ведущими себя не как муж и жена, – напряженным тоном произнесла она и передвинула другую фигуру. На этот раз – ладью.
– Итак, я должен сидеть у камина в халате и шлепанцах, закинув ноги на решетку, а ты – пилить меня за то, что я уронил в ванну сборник стихов?
– И… – Корделия смолкла. Наверное, не следует говорить об этом сейчас. Но, с другой стороны, соглашаясь на этот брак, она никогда не намеревалась унижаться. – Если ты захочешь увидеться с Грейс Блэкторн, пожалуйста, предупреди меня заранее, чтобы это не выглядело как тайное свидание у меня за спиной. Я должна быть к этому готовой.
– Если я захочу… – повторил Джеймс, почти рассерженным тоном. – Я вовсе не собираюсь видеться с ней, Маргаритка. За кого ты меня принимаешь? Я не намерен в течение этого года встречаться с Грейс наедине, с твоего разрешения или же без него. Я бы никогда не поступил так с тобой.
– Конечно, я верю тебе. – Корделия подняла руку и принялась теребить жемчужный гребень в волосах. Когда она услышала его слова, ей стало больно. – Нас будут приглашать на вечера, балы и другие светские мероприятия, – добавила она, пытаясь вытащить гребень из прически. – Мы должны принять по крайней мере пару приглашений…
– Согласен.
– …и когда будем в гостях, ты должен притвориться, будто безумно влюблен в меня. – В этот момент Корделии, наконец, удалось вытащить гребень. Должно быть, он держал большую часть ее волос: прическа рассыпалась, шелковые локоны скользили по ее обнаженным плечам. – Договорились?
Она думала, что Джеймс рассмеется, но он молчал. Просто смотрел на нее в упор. Она снова почувствовала, что краснеет – может быть, она зашла слишком далеко? Она всего лишь хотела пошутить, но Джеймс выглядел так, словно она потрясла его до глубины души. Его золотые глаза потемнели.