В ответ на это юридический факультет отозвал своего представителя из сената, не подчинялся далее его решениям и объявил себя независимым. Деканат сообщил мне, что я могу дальше посещать лекции, так как коллегия профессоров юридического факультета отказалась признать решения сената университета. Таким образом я по-прежнему оставался студентом Ясского университета. Вследствие этого инцидента юридический факультет три года не посылал своего представителя в сенат университета. Конфликт продолжался много лет и тянулся еще и после моего ухода университета.
Когда я позже выдержал государственный экзамен, ректорат отказался вручить мне диплом. Он отказывается сделать это до сегодняшнего дня. Для принятия в палату адвокатов и для продолжения моей учебы за границей мне служила лишь выданная юридическим факультетом справка.
С начала учебного года в 1921 году в еврейско-коммунистических рядах можно было наблюдать отступление как последствие неудовлетворительного руководства. Нигде больше не оказывались попытки сопротивления. Большинство новых студентов услышали о нашей борьбе и горели желанием маршировать вместе с нами. Едва прибыв, они целыми толпами приходили записываться к нам.
Председатель Союза студентов-юристов
Осенью этого года я был избран председателем Союза студентов-юристов. Сенат университета не хотел утверждать мой выбор под тем предлогом, что я исключен. В ответ на это я утвердил себя сам.
Союз студентов-юристов, как все остальные союзы университета, преследовал научную цель в смысле дополнения и углубления специальных знаний. Он еженедельно проводил заседания. Студент докладывал о каком-то юридическом учебнике, за этим следовали обсуждения. Я сохранил это правило, но я ввел новшество: все эти работы и рефераты должны были заниматься еврейским вопросом в свете науки.
Зачитывались работы о еврейском вопросе, вышедшие в Румынии и за границей, о международном еврействе, о происхождении и развитии этой проблемы. Мы изучали средства борьбы, которые применялись против нас, еврейский дух и еврейский образ мыслей, и сами искали средства борьбы и средства защиты. За каждым изложением следовали обсуждения и дополнения и, наконец, краткое резюме обработанного, так что каждый мог покидать заседание просвещенным. В следующем процессе этих заседаний мы пытались проводить практически:
1. Распознавание еврейского духа и еврейского образа мыслей, которые шаг за шагом проникали в мышление и мироощущение большой части нашего народа.
2. Обеззараживание нашей собственной души, радикальное искоренение всего еврейского из нашего мышления, наших учебников, литературы, из учения наших профессоров, из докладов, театров и кино.
3. Распознавание и разоблачение скрытых под различными формами еврейских планов. У Румынии есть политические партии, которыми руководят румыны, но через которые говорит еврейство. У нас есть румынские газеты, в которых пишут румыны, но из которых, однако, пишет еврей в своих интересах. У нас есть румынские ораторы и румынские писатели, которые используют румынские слова, пишут и говорят по-еврейски.
Мы узнали в ходе нашей работы, что румынский народ впервые в истории столкнулся с народом, который как свойственное ему оружие применял коварство и ложь для борьбы на уничтожение. Румын не знал ничего, кроме открытой борьбы. Против новых еврейских приемов он был беззащитен. Мы узнали, что все зависело от того, чтобы точно узнать нашего врага. То, что в тот самый момент, когда мы разгадали его до последнего, мы тем самым его и победили.
Целый год эти заседания происходили регулярно. Все больший круг студентов всех факультетов приходил на наши заседания, так что студенческий союз почти полностью утратил свою первоначальную форму. Все студенчество собиралось вокруг деятельности Союза студентов-юристов. Аудитория стала слишком мала для той массы студентов, которая хотела принимать участие в наших заседаниях.
Особенно бессарабские студенты появлялись во все большем количестве. Через полгода нашей деятельности мы испытали настоящее чудо: три четверти всех студентов-христиан из Бессарабии очнулись, чувствовали себя призванными к новой жизни и познали духовный прорыв. Вскоре они уже были самыми преданными солдатами нашей борьбы и с их верностью и товариществом, с их духовной чистотой и духом самопожертвования поднимались на вершину движения, которое теперь начало побеждать. Мы никогда не забудем этого мгновения, когда мы заключили боевое братство и дали клятву бороться за наше христианское отечество против еврейства. Теперь мы, которые еще вчера боролись друг с другом, обнялись как братья.