Самая большая трудность первого пункта состояла не в том, что у нас не было людей и организации. Мероприятия правительства тоже не пугали нас. Самая большая трудность возникла для меня из полного отсутствия энтузиазма, которое проявлял профессор Куза по отношению к нашему плану. Профессор Куза не был окончательно убежден в необходимости организации. С другой стороны, он не верил и в то, что нам удастся осуществить запланированную демонстрацию.
Что касается продолжения студенческого движения, то руководство бухарестских и клужских студенческих союзов создавало серьезные трудности. Эти трудности мешали определению общих точек зрения для борьбы. Только с помощью единого боевого плана можно было бы достичь настоящего, твердого единства всех сил и вести их на борьбу с полным напряжением сил, чтобы преодолеть как врага, так и собственные совершенные ошибки. Ни руководители, ни широкая масса студенчества не знали еврейской проблемы. В первую очередь, они не знали евреев. Они не знали силы евреев и не знали их образа мыслей и действий. Мы шли на войну, не зная своего врага! Кроме того, они верили, что тогдашнее либеральное правительство или его преемник выполнит выдвинутые нами требования, как только мы предложим этому правительству нашу помощь. Поэтому они с самого начала связывали себя с путем компромиссов и переговоров. Они думали, что им удастся полностью убедить политиков в правомочности студенческих требований.
Нет ничего более безнадежного, чем обсуждать с людьми проблему, о которой у них нет даже самых простых основных понятий. Ввиду этого положения дел я отдал следующие распоряжения: несколько надежных делегатов ясского студенчества принимают участие в совещаниях бухарестского студенческого комитета. Эти совещания происходили регулярно, от двух до трех раз в неделю. Кроме того, путем отбора лучших борцов из большой массы студентов в Бухаресте и в Клуже нужно создать по одной боевой группе. Эти группы должны были действовать независимо от директив соответствующих студенческих союзов.
В Клуже и Бухаресте эти группы были созданы очень быстро. В Бухаресте они продвинулись даже в комитет студенчества. Руководство на каждом заседании комитета сталкивалось со сплоченной оппозицией.
Что касалось подготовки демонстрации, то положение было следующим: за две недели четырнадцать знамен в сорока уездах были переданы соответствующим доверенным лицам. Естественно, что теперь, после того, как студенческое движение действовало уже два месяца, и всеобщая забастовка во всех университетах продолжалась, настроения и всех других румын бурно кипели, и они ждали большого, решительного слова. Знамена и указания о месте и времени демонстрации своевременно прибыли повсюду.
4 марта
Профессор Куза призвал к демонстрации в воскресенье, 4 марта, в Яссах. Нас еще раньше он пригласил к себе к столу. Там зашел разговор об имени будущей организации. Капитан Лефтер сказал: «Давайте назовем ее Партией национальной защиты, как во Франции». Имя мне понравилось. Но профессор Куза добавил: «Мы назовем ее не партией, а лигой: «Лигой христианско-национальной защиты»». На этом мы и остановились.
Затем я послал в Черновцы, Бухарест и Клуж телеграммы следующего содержания: «Свадьба назначена на 4 марта в Яссах».
Затем я занялся подготовительными мероприятиями еще раз до самых маленьких подробностей. Повестка дня была составлена профессором Кузой, профессором Шумуляну и моим отцом следующим образом: в соборе заутреня, в университете чествование Симиона Бэрнуциу и Г. Мырзеску, в зале Бежан – народное собрание.
Теперь началось изготовление афиш, которые сообщали о большом собрании. Известие о большом румынском народном собрании с целью создания боевой организации со скоростью молнии распространилось среди студентов всех университетов. Оттуда оно проникла в широкие круги всего народа.
Уже вечером третьего марта поезда привезли битком набитые вагоны с участниками и группами с руководителями и знаменами. До утра появилось 42 группы с их знаменами. Полотнище знамени было черным в знак скорби. В середине его был белый круг, символ нашей надежды на победу над мраком. Посреди белого круга свастика, знак антисемитской борьбы во всем мире. По периметру полотнище было обрамлено румынскими национальными цветами. Профессор Куза утвердил форму этого знамени в Бухаресте.
Теперь мы с ними маршировали в собор, где перед больше чем десятью тысячами людей проводился религиозный праздник. В момент торжественного освящения было развернуто 42 флага. Освященные, они теперь будут развеваться по всей стране. Вокруг каждого знамени образуется прочный бастион румынской силы. Эти знамена образуют отныне центр для всех, кто едины в своих мыслях и духе. С их торжественным освящением, с их впечатляющим развертыванием, с их установкой в каждом уезде проблема национальной организации и ориентации была решена.