Это случилось на четвертый день похода, когда путешественники потеряли уже всякую надежду обнаружить полезные ископаемые. Лес и берега Суетинки были исхожены ими километров на десять вверх и вниз по течению от их первой стоянки. Надо было возвращаться домой.
Последнюю ночь они спали в доме Калинки на лесном кордоне. От поселка до дороги, ведущей из районного городка в совхоз, было километров пять, если идти опушкой леса. Но Калинкин отец, высокий худой старик с лохматыми бровями, посоветовал им идти лесной тропой к новому мосту.
— Я их напрямик через Сухой лог проведу, — сказала Калинка. — В Сухом логу лисяток посмотрим.
Калинкино «напрямик» оказалось совсем не прямым. Часа два шагали путешественники за своей неутомимой проводницей, сворачивая то влево, то вправо.
— Выйдем мы когда-нибудь на дорогу? — злился Олег.
— Тише! Вон он, лог, — указала Калинка на чистый склон. — За косогором — норники. Там под кривой сосенкой лиса живет и трое лисяток.
Лис у норы под кривой сосенкой не оказалось. Калинка, подав знак не шевелиться, стала за дерево и запищала, как мышка полевка. Почти в ту же минуту из-под земли выскочил рыжий поджарый лисенок с острой мордочкой, ростом немного поболее кошки. Хвост коромыслом выгнут, глаза горят, зубы оскалены, как у взаправдашнего хищника. «Где добыча?» — так и кричал каждый его встопорщенный волосок.
Увидев перед собою людей, он прямо-таки сел от неожиданности.
Багиру на этот раз Калинка не взяла с собой. Но путешественники сами проворней собак рванулись к зверьку.
Куда там! Словно ветром сдуло рыжий хвост в нору. Никита сгоряча готов был вскочить за ним следом, да отверстие узковато. Одна рука вошла до плеча. Эх, досада! Вместо лисьего меха пальцы схватили горсть сухой земли.
— Вот дикие! — рассердилась Калинка. — Сами, как хищники, только бы хватать.
Никита встал, разжал кулак, выбрасывая землю, — и задержался. Потом снова сунул руку в нору.
На ладони лежало чудо! Желтой матовой струйкой оно стекало с руки:
— Песок!..
Песчинки блестели, как золото, даже ярче золота. И ничего не было для Никиты сейчас дороже этого чуда!
А счастье все-таки достается настойчивым.
Дорога проходила рядам: слышно было гудение автомашин. Калинка вместе со всеми порылась немного в песке и убежала домой.
С уходом Калинки в лесу как-то поскучнело, и удача покинула отряд.
Пока выясняли, велики ли запасы песка и где удобней закладывать карьер, Швабля потерял ружье. Зачем он таскался с ним по лесу и как умудрился забыть где-то в траве — неизвестно. Пришел убитый горем, рухнул на землю лицом вниз, и тело его затряслось от неудержимых рыданий. Сегодня он вообще был не очень веселый, а после такого несчастья впал в отчаянье.
Долго лазали в лесу в поисках ружья, да как найдешь, если Лева толком не знал, в какой стороне ходил. Под конец он безнадежно махнул рукой:
— Пропала моя башка: ружье-то я у отчима взял втихаря.
— Как втихаря? — удивились ребята.
— Ну, так. Стояло в углу за шкафом. С самой весны, как принесли из магазина, батя его не брал в руки. Вот я и удумал: походим с ним, потом незаметно верну. Вы же говорили, в походе без оружия нельзя. Я и хотел, чтобы вам… чтобы для вас лучше…
Сиди не сиди, горюй не горюй, а делать что-то надо. Были бы продукты, можно и задержаться еще на день-два, поискать. А в их положении ничего не оставалось, как идти в поселок.
— Мы завтра вернемся сюда, — утешал Митька несчастного товарища. — Приедем на машине за песком и начисто каждый куст здесь обыщем. Может, Шура уже получила права, тогда на «Везделете» прикатим, еще ребят наберем.
— Нет, — Швабля уныло помотал поникшей головой, — если до моей мутхен дойдет, что я брал ружье, мне гроб. Лучше утопиться или повеситься.
— Что же делать? — искренне сочувствовали ребята горю товарища.
После небольшого раздумья Лева слабым голосом произнес, что есть один способ для его спасения.
— Какой? Говори! — оживились приунывшие путешественники.
Шваблин «способ» был очень прост: всего-навсего им следовало молчать.
Никита недоуменно пожал плечами.
— Да ведь в доме же у вас рано или поздно спохватятся — не иголка пропала!
— Лишь бы вы молчали, остальное я как-нибудь обстряпаю.
— Как?
— Очень просто: сам первый замечу, что ружья нет.
— А если там уже заметили?
— Скажу: видом не видал, слыхом не слыхал. У вас спросят — подтвердите. Подумают — украли. Главное, чтобы никто из вас не проговорился! И другим ребятам тоже. Никому. Даже если будет милиционер спрашивать. Идет?