— Это те же самые, кто в прошлый раз по дороге из Парижа отбивали монсеньера Людовика. Несомненно, месье помнит тот случай. Известны имена этих бандитов: Фариболь и Мистуфлет. Их место на виселице!
Но я не думаю, что они далеко уйдут.?а ними отправились в погоню человек двадцать всадников.
— Значит, из тех, кто видел лицо монсеньера Людовика, остались только эти двое, оказывавшие ему помощь. Верно?
— Да, месье.
— Тем хуже для них. Нужно, чтобы не позже чем через двадцать минут каждый из них болтался на веревке.
— Я собираюсь отдать приказ, месье.
— Один момент. Я уверен, господин де Сен-Мар, эта маленькая жертва послужит вам уроком. Я предполагал, что однажды случится нечто подобное. Поэтому нужно избежать повторения аналогичного случая. Как вы относитесь, господин де Сен-Мар, к применению средства, направленного на Защиту заключенного от проявления нездорового любопытства?
— Это было бы великолепно, месье.
— Хорошо, господин де Сен-Мар. Прикажите принести из моего экипажа ларец. В нем находится прекрасная вещь, которая вам понравится.
Ее применение вы легко поймете. Этот подарок вам прислал Его Величество Людовик XIV и вы должны найти ему соответствущее применение.
— Его Величество балует меня такой благосклонностью.
— Что вы! Это не стоит большой благодарности, друг мой, потому что одновременно он отдал приказ повесить вас в случае, если не выполняется хотя бы один из тех пунктов, которые вам надлежит исполнять.
Наступила ночь. Монсеньер Людовик неподвижно лежал на кровати.
После случившейся катастрофы он впал в коматозное состояние.
Спустя некоторое время он стал приходить в себя и нервно заворочался на постели. Мысли и чувства медленно возвращали его к действительности. Он попытался приподняться, но почувствовал сонливость и какую-то странную тяжесть на голове. Он подвигал головой, но эти движения не только не принесли облегчения, но усилили его страдания.
Нужно было подышать свежим воздухом. Он встал с кровати и почувствовал под ногами ковер. В камере был чистый воздух. Он подвигал руками и ногами — все было в порядке. Но голова понилась под непонятной тяжестью.
Монсеньер Людовик сделал несколько шагов и подошел к камину, на котором горел ночник, колеблющийся свет которого падал на зеркало.
Он посмотрел в зеркало и застыл от неописуемого страха. В зеркале он увидел мрачный образ человека, повторяющего все его движения, но в то же время похожего на воинов из старинных легенд, чьи лица покрывались железными защитными шлемами.
Кровь застыла у него в жилах. Хотелось биться и кричать, но он был не в состоянии ни крикнуть, ни сдвинуться с места. Он наклонился к зеркалу и отражение сделало то же самое. Он помотал головой, отражение повторило все его движения.
Испуганный, он дотронулся до лба. Ужас! Руки наткнулись на твердую и холодную поверхность: это не была ни его кожа, ни волосы, это была железная маска…
Ненавистный аппарат, закрывавший его лицо, был надежно закреплен. Теперь монсеньер Людовик уже не был человеком, он был призраком.
Ночь длилась мучительно долго.
Утром в его жилище вошли Луви и Сен-Мар. Губернатор прошел вперед, чтобы объявить о визите. Он нашел молодого человека сидящим на скамейке около окна. Он объявил ему о присутствии де Луви и узник, не меняя положения, ответил:
— Хорошо, месье. Скажите первому министру, что сын Людовика XIII согласен принять его.
Луви тотчас же вошел в комнату и оставил дверь открытой, но сделал это таким образом, что никто не мог слышать его разговора с пленником.
Монсеньер Людовик встретил гостя все также сидя на скамейке, и гордый маркиз снял шляпу и приветствовал его низким поклоном. В течение всего визита он стоял с непокрытой головой. Он спросил о здоровье молодого человека и при помощи различных ловких вопросов пытался выяснить его умонастроение, мимоходом удостоверяясь, не имеет ли тот каких-либо опасных планов.
Монсеньер Людовик отвечал холодно и достойное в основном односложно.
— Итак, монсеньер, — спросил министр, начиная уже терять терпение, — что вы желаете передать королю, который моим визитом к вам проявил благосклонность?
Узник поднялся с видом верховного правителя, который прощается со своим васслом.
— Можете сказать ему, месье, что я ничего не жду от того, кто все отнял у меня.
— Король сострадателен и великодушен.
— Несомненно, он недоволен тем, что держит в заключении мое тело, поэтому он позаботился, чтобы та же участь постигла и мое лицо.
— Монсеньер, не говорите такие слова о Его Величестве, этим вы огорчите его. Однако, монсеньер, я хочу попросить вас прогуляться со мной во двор замка.
— Для чего?
— Монсеньер, я буду очень сожалеть, если вы отвергнете мою просьбу, потому что мне пришлось бы поручить надзирателю удовольствие сопровождать вас и…
— Я понимаю, месье, это приказ, который мне надлежит выполнять.
Я заключенный, а вы можете командовать. Хорошо, пойдемте.
В тот момент, когда монсеньер Людовик переступал порог своей камеры, снаружи послышалась барабанная дробь.
— Что это значит, месье?
— Это означает, монсеньер, что с сегодняшнего дня под страхом смерти никто не должен находиться в коридорах, во дворе или в саду, когда вы покидаете свое жилище.
Монсеньер Людовик грустно опустил голову и пошел дальше. Они вышли во внутренний двор замка, окруженный строениями и башнями крепости.
— Я вас слушаю, месье, — проговорил молодой человек. — Что вы еще желаете?
— Смотрите, монсеньер! — министр указал на зубцы нижней башни.
Несчастный узник взглянул в ту сторону и вскрикнул.
Вверху, на самых высоких зубцах, видимые жителям селения, на веревках качался десяток трупов и среди них монсеньер Людовик опознал труп графа де Еревана.
Луви некоторое время молчал, а потом с каким-то мрачным удовлетворением в голосе заговорил:
— Монсеньер, бог проявит милосердие к этим несчастным, потому что они не совершили никакого преступления.
— Тогда за что же их так ужасно наказали?
— За неблагоразумный поступок, совершенный вами, монсеньер.
Молодой человек совсем приуныл. Было бесполезно сопротивляться, потому что каждый его поступок дорого обходился людям, окружавшим его. Медленным и усталым шагом вернулся он в свою уютную камеру.
По пути он никого не встретил. Все в ужасе разбегались, услышав его шаги.
Глава XV. НОВЫЕ ПРИВЕРЖЕНЦЫ
Столкнув своего друга в ров, Мистуфлет прыгнул следом за ним, схватил Фариболя за воротник камзола и быстро поплыл к другому берегу.
Оказавшись на суше, Фариболь пришел в себя. В тот момент, когда он вскарабкался на кучу камней от разрушенной стены, перед ним возник солдат и, наставив на него мушкет, крикнул:
— Стой или стреляю!
— К черту, друг! У меня нет времени слушать тебя!
Одновременно с этими словами Фариболь, как молния, метнулся к несчастному часовому и тот повалился на землю с раной в груди.
Пробегая мимо него, Мистуфлет выхватил из рук часового заряженный мушкет.
Не было нужды бежать к скале, где их должна была поджидать Ивонна. Услышав пистолетный выстрел Сен-Мара по беглецам, полная грустных предчувствий, затаив дыхание и прислушиваясь ко всем шорохам, она подвела лошадей к дороге, по которой должны были следовать беглецы. Увидев своих двух товарищей, она закачалась в седле.
— А монсеньер Людовик? — спросила она.
— Ничего не получилось! Бежим!
— Никогда! — категорически ответила девушка.
Она безрассудно спрыгнула с лошади и бросилась в сторону крепости, но Мистуфлет догнал ее, схватил за талию и посадил к себе на лошадь.
Фариболь тем временем схватил ее коня за повод и они быстро двинулись прочь. Но Ивонна на этом не успокоилась. Она билась в руках у Мистуфлета и не давала возможности продолжать путь.
— Тысяча молний, мадемуазель! — не выдержал Фариболь. — Мы не можем позволить, чтобы нас схватили. Этот бандит Сен-Мар подвергнет нас страшным пыткам.