— Быстрее! — воскликнула Ивонна. — Каждая минута — век мучений для моего мужа.
Они поднялись на леса, и так тихо, что даже заключенный ничего не услышал, принялись за работу. Наконец после нескольких часов труда учитель фехтования едва слышно радостно вскрикнул. Он заметил, что каменная плита чуть-чуть шевельнулась. Но потребовалось еще два часа, чтобы удалить ее. Они услышали гневные голоса и вслед за этим шум ожесточенной схватки.
— Тысяча молний! — шепнул Фариболь. — Мы вовремя добрались.
Кинжалом крест-накрест он разрезал ковер, покрывавший пол, и через образовавшееся отверстие ринулся к противнику монсеньера Людовика, опрокинул его и обезоружил, а Мистуфлет, в свою очередь, крепко связал его.
Ивонна бросилась к узнику и супруги крепко обнялись.
Взволнованный до глубины души, монсеньер приветствовал своих освободителей и попросил Ивонну, чтобы она сняла с него железную маску. В углу послышалось глухое восклицание. Его издал граф де Марли, иначе говоря — Людовик XIV. Видеть лицо своей жертвы для него было равносильно пытке.
Монсеньер Людовик подошел к нему и холодно проговорил:
— Посмотри на меня. Ты видишь, как мы похожи? И знаешь, что я придумал? Используя право сильного, я хочу надеть на тебя этот дьявольский аппарат и оставить тебя в этой камере, а сам я займу место на троне.
Некоторое время монсеньер Людовик наблюдал за испуганным лицом короля, потом приказал, повернувшись к своим друзьям:
— Наденьте на него железную маску!
Проговорив это, он бросился на брата и схватил его за горло, чтоб*- гот не кричал. От неожиданности и с перепугу Людовик XIV упал на пол. Фариболь зажал ему рот, а монсеньер Людовик стал быстро раздавать его и разделся сам, поменявшись одеждой с королем. Он снял с него и огромный парик, бывший в то время в моде, и одел его себе на голову. Теперь никто не отличил бы его от самого Людовика XIV.
Фариболь и Мистуфлет с помощью Ивонны положили потерявшего сознание короля в постель и надели на него железную маску.
— А теперь, монсеньер, — заторопился Фариболь, — не будем терят' времени. Нужно бежать.
— Бегите, — ответил монсеньер Людовик.
— Ты разве не пойдешь с нами? — забеспокоилась Ивонна.
— Нет. Но можешь не сомневаться, мне ничто не угрожает. Через несколько дней мы встретимся, чтобы не расставаться никогда. Я хо" у выйти отсюда в качестве короля.
— А если догадается господин де Сен-Мар…?
— Это невозможно. А кроме того это необходимо сделать, иначе ои забеспокоится в связи с длительным отсутствием короля и тогда все ркнутся вниз, прежде чем мы успеем уйти… Не беспокойтесь… Спокойно уходите, я буду на континенте раньше вас.
Несколько успокоенные, они исчезли в отверстии, достигли подземелья, через воронку проникли в грот и на лодке переправились на континент.
А монсеньер Людовик тем временем подошел к двери и крикнул, несколько изменив свой голос, чтобы его не опознали. Губернатор поспешил лично открыть дверь и глубоким поклоном приветствовал его.
Скрывая свою внешность, хотя в этом не было необходимости, молодой человек несколько раз поднес платочек к глазам, якобы демонстрируя неподдельное горе.
— Действительно, — признался он, — положение этого несчастного произвело на меня ужасное впечатление. Он тоже очень взволнован. Я советую вам не тревожить его хотя бы несколько часов. Нужно дать ему время, чтобы он пришел в себя. Я, со своей стороны, желаю отбыть немедленно. Пожалуйста, прикажите, чтобы приготовили мою шлюпку… Однако, я не хочу покинуть остров, не оставив о себе добрую память.
Ослабьте сегодня строгости и устройте заключенным пир, чтобы они хотя бы на один день забыли свои страдания.
С этими словами монсеньер Людовик сел в шлюпку и отплыл. В Тулоне он должен был встретиться со своими. Встреча должна была состояться в "Морском трактире".
Глава XXII. ЗАМЕШАТЕЛЬСТВО ГУБЕРНАТОРА
Сен-Мар, проводив того, кого он принял за короля, тут же забыл все его рекомендации и пошел в камеру, чтобы посмотреть, какой же эффект произвел этот визит на узника.
Он застал заключенного врасплох. Тот неподвижно, словно мертвый, лежал на кровати. Губернатор испугался и поспешил снять с узника железную маску. Потом побрызгал водой на лоб.
Людовик XIV пришел, наконец, в себя. Он приподнялся, удивленно осмотрелся вокруг и снова повалился на кровать:
— Где я? — прошептал он.
Сен-Мар с возраставшим страхом всматривался в него. Король окончательно оправился и вспомнил обо всем, что с ним произошло. Одним прыжком он соскочил с кровати и закричал на губернатора:
— Заключенный! Я заключенный! А ему вы позволили бежать!
— Ради неба, замолчите, монсеньер!
— Мне замолчать? Как мне замолчать, несчастный, ведь ты позволил убежать человеку, которого тебе поручили стеречь? Теперь он собирается оспаривать трон… Я прикажу вас всех повесить! Я с вас с живых сдеру кожу, замурую в стену, сожгу, если вы не поймаете беглеца до того, как он попытается лишить меня трона!
Сен-Мар задрожал. Вначале он подумал, что заключенный спятил, но уверенный и твердый голос нагнал на него страха. Подозрительный по характеру, он все же почувствовал правду в словах узника. Но все же он был очень выдержанным и хитрым человеком и ни на миг не позволил себе расслабиться. Он низко поклонился королю и ответил:
— Ваше Величество, я верный вассал и всю жизнь служу своему королю. Если теперь, сир, вы находитесь в таком затруднительном положении, то в этом виноват только я, и я сделаю невозможным использование этой достойной сожаления ошибки. В моем распоряжении находится несколько верных и храбрых человек, они будут его преследовать до самой смерти и я вас заверяю, что в самое кратчайшее время вы увидите у своих ног труп своего врага.
Услышав эти слова, король успокоился. Да и что он мог сделать в этой ситуации, кроме как ожидать помощи от этого человека. Конечно, в данный момент монсеньер Людовик имел большое преимущество. Братец его, которому пришлось испытать огромные страдания, совсем не был глупцом. Это был человек умный и хитрый и у него было достаточно времени, чтобы все обдумать. Конечно, с помощью слуг он узнает, на каком постоялом дворе остановился граф де Марли и, пожалуй, сможет завладеть некоторыми документами, оставленными там и подтверждавшими его королевский сан. Он оставил их у трактирщика, опасаясь всяких непредвиденных случайностей во время поездки к брату, но никоим образом он не мог вообразить, что останется в тюрьме вместо своего брата. Если его соперник завладеет документами, то он в один момент может все потерять. Монсеньер Людовик всеми будет признан королем, а он, Людовик XIV, даже если и появится потом, будет восприниматься как обманщик. Поэтому стоило немного схитрить и довериться Сен-Мару, имевшему таких добрых помощников.
Тем временем губернатор обшарил все углы в комнате, под ковром обнаружил ход и без труда все понял. Он уже не сомневался в том, что заключенного пыталась освободить та же самая группа, с которой он уже имел дело. Он поделился своими подозрениями с королем и высказал предположение, что сбежавшие авантюристы не преминут воспользоваться удачей монсеньера Людовика.
Он попрощался с королем и отправился к себе. Тщательно обдумав сложившуюся ситуацию, он приказал позвать Росаржа, которого чуть кондрашка не хватила, когда он узнал о случившемся. Необходимо было действовать немедленно, и майор сразу же подумал о том, чтобы обратиться за помощью к Ньяфо, на деле доказавшего свою ловкость и жестокость по отношению к монсеньеру Людовику и его спасителям.
Однако поиски монстра ничего не дали. Наконец Росарж обнаружил его, почти бездыханного, в каменном гробу. Но не зря гласит поговорка, что дурная трава никогда не гибнет. Карлик очухался и стал еще злее.