Спуск продолжается.
Чувствуется минование новых и новых слоев, может быть, целых миров нисходящего ряда, пока внизу не начинают вздыматься, изгибаясь кривою необозримой длины, гороподобные волны, мутно светящиеся красновато-рыжим сиянием.
Даймон
Напрасны яростные, задыхающиеся хулы,Напрасны самые испепеляющие из покаяний,Когда расплющивают ометалличивающиеся валыНеповторимейшее и драгоценнейшее из достояний.
Неизвестный, содрогаясь
Как же войдем мы в горящую эту среду?
Даймон
Разве ты чувствуешь жар?Ты призраком, не подлежащим суду, Проходишь сквозь Шаданакар.
Неизвестный
Даймон
Мое телесное тело — здесь, Твое — в катакомбах спит,Мистическим разумом видь и взвесь, Что на тебе нет пут.
Неизвестный, погружаясь в стихию Укарвайра
Как странно — ни в чем не встречать преград, Сквозь лавы тенью скользя,Они прозрачными сделались… Брат, Кто скажет теперь «нельзя»?
Свирепеющие порывы стихии, никогда не видевшей солнца и неба, бушуют со всех сторон.
Даймон
Вникни в шумное ликование Этих демонов, этих бурь,В их безумное тоскование, В злую алчность, в их гнев и дурь;До Голгофы, до Гефсимании Воздвигал им народ алтарь,И неистовые их гармонии Уж не те, что гремели встарь…
Голоса тех, кто бушует в магмах, начинают и вправду свидетельствовать о каком-то странном, тоскующем восторге
— Торжествуй, сонм кличущий,— Снаряжай, сонм плещущий,— Направляй, сонм свищущий, Наш корабль в путь, в даль.— За чертой душ брошенных,— На весах дел взвешенных,— Навсегда с нив скошенных, С золотых нив воль.— Унесем их плавными,Как размах крыл волнами,Где царит Мать Полночи, Глубже магм — к ней, к ней.— Измельчим в пыль дымную,— Завихрим в зыбь темную,— Запоем песнь шумную На помин их дней.
Из глубин Укарвайра стремительно поднимается, проносясь мимо, нечто прямоугольное, громадное и черное, похожее на гроб.
Неизвестный, вздрагивая
Так он был отсюда? И снова наверх? И снова в злосчастный город?..Где же все те, кого он низверг? В каких еще адских горнах?..
Даймон
Неизвестный
Даймон
Неизвестный
Даймон
Взгляни на дрожанье багровых шаров, Качаемых в огненной влаге.
Неизвестный
Даймон
Забудь про Энроф, Про тех, кто дремал в саркофаге:То были гиганты. Пигмеи — вот тут. Здесь каждый лица лишен:Ты видел когда-то пышный парад Бездумных людей-машин;Не там, но здесь — решающий плод Того, что любой свершил.Есть ярусы глубже: тираны, цари, Псы века там платят долг,Мучители наций, сердца-упыри, Предтечи и слуги Велг.
Неизвестный, молясь в нестерпимой тоске
Плачь, Великое Сердце! Кому из народных святилищБлаговонным туманом текли славословия, — плачь!Плачь о хлопьях чистилищ, о бедных уродах страдалищ,Где вослед за страдальцем на муку восходит палач!Плачь, Великое Сердце, о бездомных скорлупах,Чей удел невозвратный мог быть строг и велик;О мятущихся клочьях на последних уступах,Обо всех, утерявших человеческий лик!Плачь о гибнущих ныне — о живых мириадах,Ежечасно сходящих по горящей стезе:О потоптанных всходах! обескрещенных градах!О садах и народах, обреченных грозе!..