— Ха-ха-ха! — рассмеялся Даб. — Ты все еще веришь в детские сказки? Короче, ты назовешь его имя?
Андюрси подавил дрожь и сказал чуть слышно:
— Железная Рука! К счастью, он мертв…
— Тогда чего же ты боишься?
— Да ведь никогда не знаешь, чего ожидать от этого человека.
На этот раз Даб разразился гомерическим хохотом [237].
— Ну так вот, друг сердечный! Ты правильно говоришь…
— Что? Что ты имеешь в виду?
— Железная Рука не умер!
— Да ну? Я же сам подмешивал яд в питье, которое ему должны были подать, видел, как уносили в больницу скрюченного, мертвенно-бледного. Одним словом, несли труп…
— Поскольку этот человек сверхъестественный, говорю тебе, он выкарабкался.
— Чудеса! Яд из корня пассифлоры смертелен.
— Действительно чудеса. Короче, этот Железная Рука улизнул из-под носа у смерти. У меня точные сведения. И когда мы уходили из Сен-Лорана, он уже был на ногах и клялся всеми богами, что поймает нас и заставит платить за преступления. Ха, ха, ха! Что ты на это скажешь?
Андюрси посерьезнел. Новость, по всей видимости, не привела его в восторг.
— В таком случае, браток, — фамильярно заговорил он, — я советую тебе не лезть в драку. Этот человек сделан из другого теста, чем все остальные. Я предпочел бы биться скорее с дьяволом.
— Так вот, — ответил Даб, который в течение некоторого времени к чему-то прислушивался, словно ожидал сигнала, — ты не будешь иметь удовольствия драться с ним…
— Еще раз повторяю, что предпочел бы встретиться с двадцатью надсмотрщиками.
В этот момент, перекрыв крики пьяных каторжников, со стороны реки послышался выстрел…
Даб наклонил голову, прислушался. Один, два, три! Тишина. Потом еще: один, два, три! И Король каторги издал победный клич.
— Этот сигнал, — сказал Даб, — подтверждает, что мой приказ выполнен: Маль-Крепи и еще трое верных мне людей осуществили свою миссию.
— А! То-то я удивился, почему не видать трех наших товарищей: Камуфля, Ла Грифая и Симонне.
— Я оставил их там, предварительно велев Симонне написать письмо.
— Ах да… это же писец, старый подделыватель.
— Его талант, которым я воспользовался, поможет нам заполучить отца Мадьяны.
— А их миссия?
— Она заключается в том, чтобы любой ценой захватить Железную Руку. Твоего удивительного и сверхъестественного Железную Руку, и доставить его мне связанного и скрученного.
— И им это удалось? — спросил Андюрси.
— Мы условились так: три выстрела при неудаче и шесть — в случае удачи. Ты слышал?
— Да.
— Сосчитал?
— Шесть выстрелов.
— Значит, Железная Рука у них. И клянусь, Андюрси, что на этот раз он от меня не ускользнет… Как не спасется и тот, другой, Рудокоп-Фантом, о прибытии которого возвестит другой сигнал…
В глазах Даба вспыхнуло адское пламя. Это загорелась и потухла его ненависть. Андюрси схватил факел, и оба бандита вышли наружу.
Бегом преодолели длинную аллею эбеновых деревьев [238], которая привела их к пристани. Услышали плеск весел, в темноте они увидели силуэт пироги и трех мужчин на ней.
Несмотря на все усилия, Король каторги не смог оставаться спокойным.
Он первым бросился к причалу и спросил оттуда лодочников:
— Эй! На пироге! Ваши имена? И гортанный голос ответил ему:
— Твой товарищ Маль-Крепи!
— Браво, а где другие?
— Камуфль и Ла Грифай здесь. Не хватает Симонне, он по-глупому утонул недалеко от Сен-Лорана.
Это были три каторжника, три мерзких негодяя, приговоренные к смерти за совершение жестоких преступлений, но помилованные; Даб не зря выбрал их для исполнения своих намерений.
— Тем хуже для Симонне, — крикнул Даб. — А как Железная Рука, вам удалось что-нибудь?
— Как нельзя лучше! Он в нашей власти, Даб.
— Не может сбежать?
— Он связан, лежит с завязанным ртом, не может даже пошевелиться.
— О! Король каторги заплатит вам по-королевски. Причаливайте!
Ловко управляемая пирога прижалась боком к причалу.
Один из бандитов спрыгнул на землю и быстро закрутил канат вокруг столба. Двое других поднялись и ухватились за что-то, сплетенное из гибких водорослей, которыми так богата Марони. Это было что-то вроде корзины в человеческий рост, в которой лежало чье-то тело, накрепко связанное веревками.
Даб нетерпеливо схватился за один конец корзины и подтащил ее. Андюрси подал ему руку. Корзина достала ему только до плеч, и при свете факела стала видна голова человека с перевязанным лицом.
В приступе ярости Король каторги ударил человека кулаком по его бледному лбу. Ему ответило глухое рычание.
— Ого! Теперь ты напуган, Железная Рука! — Даб. — Ты ведь знаешь, что от меня пощады не жди! Эй, вы там, давайте его сюда… и в дорогу!
Каторжники заторопились: им не терпелось получить обещанное вознаграждение. Факел потух; они шли при бледном свете луны, неся длинный тюк — их жертву, столь сильно завязанную, что, должно быть, все члены несчастного свело судорогой.
Король каторги шагал впереди, подбадривая и себя, и своих людей голосом и жестами; ему так хотелось поиздеваться над своим противником, прежде чем убить. Он вспомнил, что в Неймлессе, когда он был уже близок к цели, этот человек вырвал у него буквально из рук прекрасную Мадьяну, заложницу, за которую Король намеревался получить огромный выкуп. А! Он заставит заплатить за это и, главное, отомстит за пережитое унижение.
Наконец они подошли к хижине. Даб приоткрыл занавески, прикрывавшие вход в помещение.
— Входите! И бросьте свою ношу на доски. Каторжники повиновались. Длинный сверток положили на низенький стол. Предельно взвинченный Даб не мог больше сдерживаться. Ему хотелось посмотреть в глаза своему поверженному врагу.
— А, ты надо мной издевался, ты меня оскорблял! — рычал Король каторги. — Теперь я отведу душу. Через несколько дней у меня в руках будет и отец Мадьяны Рудокоп-Фантом! И вопреки тебе, и назло всем, я буду золотым королем!
Бандит грубо сорвал веревки, сжимавшие тело, а затем — повязку с лица несчастного.
— Вот ты и здесь, Железная Рука! — прорычал он. Но пронзительный, насмешливый голос ответил ему:
— Ку-ку! Держи карман шире!
Даб бросился к лампе, приблизил ее к лицу человека и воскликнул с неописуемой яростью и разочарованием:
— Это не он!
Человек, который был похищен каторжниками и прошел через все опасности пути, оказался не Железной Рукой.
Это был Мустик!
Король каторги узнал его, ибо мальчишка донес на Даба коменданту тюрьмы. Перед каторжниками находился служащий Джека, владельца таверны в Неймлессе.
Подросток, наполовину поднявшись в стягивавшей его сетке, насмешливо съязвил:
— Дурак! Разве можно поймать Железную Руку?
— А! Я сейчас убью тебя! — прорычал бандит, выхватывая из-за пояса револьвер.
В этот миг прогремели выстрелы, послышались жуткие крики.
Какой-то человек вбежал в хижину.
— Даб! — он. — Ребята обезумели от пьянки, убивают друг друга! Идите туда, идите!
Крики усиливались, они походили на рычание диких зверей, выскользнувших из клеток зверинца.
Маль-Крепи и Андюрси схватили Даба за руки, и все устремились наружу.
ГЛАВА 2
Большой начальник не в своей тарелке. — Забудем прошлое. — Плохие дни миновали. — Доберемся ли до Кайенны? — Мустик вместо Железной Руки. — Умыкнули. — В воде. — История подделывателя. — Священник и сын каторжника. — Голос свыше. — Поцелуй монахини. — С Богом в душе.
Note238
Эбеновое дерево — темно-зеленая, иногда черная древесина нескольких видов тропических деревьев. Хорошо полируется. Из нее изготавливают мебель, музыкальные инструменты и прочее.