— Знаешь, — тихо и задушевно прошипела я, — сообщу тебе новость. Когда нормальная здоровая девочка долгое время имеет очень близкие отношения с мальчиком, это как раз очень даже может быть. Это даже должно быть, скажу я тебе.
— Но я… у меня…
Я села в постели, прижав к груди оставшуюся подушку, и недоумённо уставилась на мужчину, вскочившего и принявшегося нервно мерить шагами комнату. Даже своим затуманенным в данный момент эмоциями разумом я сумела сообразить, что дело тут нечисто. И что речь не о том, рад он или огорчён тем, что станет отцом. До подобного тут было ещё далеко, пока мой ночной гость переваривал изумление в самом чистом виде. Так, словно до моих слов был целиком и полностью уверен, причем не без веских оснований, что подобного сюрприза ему жизнь преподнести не могла.
— У меня не может быть детей, — тихо, но твёрдо сказал он, наконец остановившись и опустив глаза.
Я со стоном повалилась обратно на кровать. Дальнейшее рисовалось в воображении вполне отчётливо, не первый день на свете живу. Сейчас точно скажет, что не знает, когда я там и с кем успела, но лично он не при делах, потому никаких претензий с моей стороны не примет, нечего и стараться. И я никогда ничего не докажу. Да и доказывать не стану. Просто буду жить дальше и справляться самостоятельно. Как, собственно, с самого начала и предполагала.
— Это точно?
Вопрос меня удивил. Тон его был странным. Неподходящим, на мой скромный взгляд, для резкой отповеди обнаглевшей дамочке, возжаждавшей поиметь алименты с невиновного. Потому я приподнялась на локте и осторожно уточнила:
— Точно ты отец?
— Нет, — уже гораздо спокойнее отозвался мужчина. — Ты точно беременна?
— Абсолютно, — вздохнула я. — Хочешь, снимок покажу?
— Покажи.
Выбравшись из постели и поёжившись от прикосновения босыми ногами к прохладному полу, я прошлёпала в коридор. По пути отстранённо подумав, что неплохо было бы надеть халат, но потом отбросив эту мысль. Поздновато было для девичьей стыдливости.
Вспыхнувший яркий свет заставил зажмуриться. А потом на плечи легли тёплые ладони, вызвав во всем теле знакомую волну легкой дрожи. Стало уютно. Шею щекотнули волосы, ладони прошлись по рукам до самых запястий и заставили поднять и развернуть сложенный вчетверо лист бумаги.
— Это он?
— Может быть, она, — почти прошептала я, безуспешно пытаясь разозлиться и прогнать наваждение, заставляющее буквально растекаться в руках мужчины.
Пальцы на моем левом запястье разжались, ладонь скользнула по телу вниз, по пути чуть коснувшись груди, и замерла, прижавшись к моему животу. Некоторое время мы так и простояли. Я боялась шевельнуться, просто слушала тихое дыхание рядом.
— Это он…
В ответном шёпоте послышалась счастливая улыбка. Я затаила дыхание, не зная, чего ожидать, впадая в ступор от абсолютности безумия происходящего. Мой сон оказался не сном, но это ничего не объясняло. И он, вроде как, рад случившемуся, но что будет дальше?
Мужчина за спиной шевельнулся, убирая руку. Я невольно подалась назад, чтобы остаться рядом, и меня тут же обняли за плечи второй рукой, успокаивая. А потом правая рука ощутила прикосновение прохладного металла. И я с изумлением уставилась на тонкую серебристую полоску, надетую на мой безымянный палец.
— Может, всё-таки представишься? — хриплым от потрясения голосом сумела выдавить я.
— Арладан.
— Что, прости?
Язык не слушался, вопросы метались в голове как бешеные, не давая остановиться на каком-нибудь одном. Ноги подгибались. Безумие принимало какую-то совсем уже причудливую форму.
— Это мое имя — Арладан, — повторил мужчина, прижимая меня к себе.
— И откуда… и как ты вообще… и почему я?
Плотину прорвало, и вопросы посыпались, как из дырявого мешка. Но вместо ответов пальцы лишь нежно скользнули по моей щеке и прижались к губам в просьбе о молчании. А когда я, задохнувшись от волны необъяснимого восторга, вызванной этим прикосновением, умолкла, уха коснулось теплое дыхание:
— Я должен идти. Мне нужно сделать кое-что очень важное для вас. Для нас. Но я обязательно вернусь.
И в следующий же миг я поняла, что осталась одна посреди коридора. Сразу навалились усталость и отчаяние, под их тяжестью я со стоном опустилась на пол, прислонившись спиной к стене, и закрыла глаза.
Мысли плавали неспешно и лениво. Он не ушёл, он именно исчез. Прямо с того места, где до этого находился. Назвал мне какое-то странное имя, надел на палец не менее странное колечко и обещал вернуться. С ума сойти…
Рассудок не замедлил вмешаться, безжалостно расставляя всё по местам. Какой-то странный товарищ, фокусник, не иначе, умеющий передвигаться очень быстро и бесшумно, приноровился влезать в мою квартиру, где в свое удовольствие пользовался моим одиночеством, помноженным на мою же глупость. А когда дело зашло слишком далеко, навешал на мои радостно подставленные ушки стандартную порцию лапши и шустро унёс ноги. А я, вот уж полная идиотка, даже лица его не потрудилась толком рассмотреть, только млела от объятий. Дура, безнадёжная дура, больше нечего и сказать.