В 1609 году старый безумный герцог Юлих-Клеве наконец умер, активировав бранденбургские притязания на свои территории. Время для этого вряд ли могло быть менее удачным. Региональный конфликт между габсбургской Испанией и Голландской республикой все еще кипел, а наследство лежало в стратегически важном военном коридоре в Низкие страны. Усугубляло ситуацию резкое обострение конфессиональных противоречий в империи. После череды ожесточенных религиозных споров возникли два противоположных конфессиональных союза: Протестантская уния 1608 года во главе с кальвинистским Пфальцем и Католическая лига 1609 года во главе с герцогом Максимилианом Баварским под покровительством императора. В менее смутные времена курфюрст Бранденбургский и герцог Пфальц-Нойбургский, несомненно, обратились бы к императору за разрешением спора о Юлих-Клеве. Но в партизанском климате 1609 года уверенности в нейтралитете императора быть не могло. Вместо этого курфюрст решил обойти механизм имперского арбитража и подписать отдельное соглашение со своим соперником: два принца будут совместно занимать спорные территории в ожидании последующего решения их претензий.
Их действия спровоцировали серьезный кризис. Имперские войска были отправлены из Испанских Нидерландов, чтобы проконтролировать оборону Юлиха. Иоанн Сигизмунд присоединился к Протестантскому союзу, который должным образом заявил о своей поддержке двух претендентов и мобилизовал армию в 5 000 человек. Анри IV Французский проявил интерес и решил вмешаться на стороне протестантов. Только убийство французского короля в мае 1610 года предотвратило развязывание большой войны. Объединенные силы голландских, французских, английских и протестантских союзных войск вошли в Юлих и осадили там католический гарнизон. Тем временем к Католической лиге стали присоединяться новые государства, а император, разгневанный претендентами, подарил весь комплекс Юлих-Клеве курфюрсту Саксонии, что вызвало опасения, что совместное саксонско-имперское вторжение в Бранденбург может быть неминуемым. В 1614 году, после очередных ссор, наследство Юлих-Клеве было разделено - в ожидании окончательного решения - между двумя претендентами: герцог Пфальц-Нойбургский получил Юлих и Берг, а Бранденбург - Клеве, Марк, Равенсберг и Равенштайн (см. с. 11).
Это были важные приобретения. Герцогство Клеве располагалось вдоль реки Рейн, вклиниваясь в территорию Голландской республики. В конце Средневековья в результате строительства системы дамб плодородные земли рейнской поймы были отвоеваны, и территория превратилась в хлебную корзину Низких стран. Графство Марк было менее плодородным и менее населенным, но здесь были значительные очаги горнодобывающей и металлургической деятельности. Маленькое графство Равенсберг занимало доминирующее положение на стратегически важном транспортном маршруте, связывающем Рейнланд с северо-восточной Германией, и обладало процветающей льняной промышленностью, сосредоточенной в основном вокруг Билефельда, столицы. Крошечное графство Равенштейн, расположенное на реке Маас, было анклавом в составе Голландской республики.
В какой-то момент курфюрсту должно было стать ясно, что он перестарался. Его скудные доходы не позволяли ему играть более чем второстепенную роль в конфликте вокруг претензий на наследство.19 Однако теперь его территория была как никогда уязвима. Было и еще одно осложнение: в 1613 году Иоанн Сигизмунд объявил о своем переходе в кальвинизм, тем самым выведя свой дом за рамки религиозного урегулирования 1555 года. Важное долгосрочное значение этого шага рассматривается в главе 5; в краткосрочной перспективе обращение курфюрста вызвало возмущение лютеранского населения, не принеся ощутимых краткосрочных выгод для внешней политики территории. В 1617 году Протестантский союз, чья приверженность делу Бранденбурга всегда была непрочной, отказался от своей прежней поддержки притязаний Бранденбурга20В ответ на это Иоанн Сигизмунд вышел из состава союза. Как заметил один из его советников, он вступил в него только в надежде обеспечить свое наследство; его собственная территория была "так далеко, что [Союз] не мог принести ему никакой другой пользы".21 Бранденбург стоял в одиночестве.