Таких заброшенных морянок, как свидетельствует Н. М. Овчинников, в лесах вокруг Луковца "было полным-полно".
В угольную яму углежог конусообразной кучей укладывал заранее просушенные дрова. Высота конуса часто достигала двадцати саженей. Уложенные подобным образом дрова сверху застилались хвоей. После чего кучу поджигали. По окончании процесса горения кучу разламывали. Уголь выгребали и везли сторговавшему его кузнецу.
Затянулись раны Смутного времени. Окрепли города, повеселели веси. Неуемные граждане Великого Устюга казак Семен Дежнев, торговый человек Ерофей Хабаров и стрелецкий пятидесятник Владимир Атласов протоптали тропку до Амура, Камчатки и устья Анадыри. На скрипучих причалах Архангельска российские купцы совершенствовались в европейской "галантной" коммерции: и отнюдь не всегда с уроков сей продувной "химерции" возвращались с барышом. Тягловые дворы по-прежнему делились на "лучшие, средние, молодшие и худые". С "худых" и "молодших" к концу века немало народу откочевало на Урал. И за сам Каменный Пояс.
На Урале началась разработка горных пород железных руд и строительство металлургических заводов. Но в Северной войне, которую повела Россия за возвращение захваченных Швецией земель и выход к Балтийскому морю, все же именно Железное Поле явилось своеобразным арсеналом военного ведомства [6]. В первое лето долгой (с 1700 по 1721 год) изнурительной войны русские войска потерпели поражение под Нарвой. Из поражения тотчас были извлечены следующие уроки: без флота на Балтике противника не переиграть, также как не переиграть его без изрядного количества артиллерии, война все более становилась войной пушек. И создание сильного флота, и укрепление артиллерии требовало металла. Невероятно много металла. И не через десять лет. А уже через год, самое позднее — через два. По приказу Петра I в районе Железного Поля закладываются заводы: Ижинский — в полутора верстах от Устюжны, при впадении в Мологу реки Ижины, и Тырпецкий — на реке Шогде, в десяти верстах от впадения ее в Суду, в деревне Тырпецы (по соседству, в селе Архангельском, оборудуются литейные цеха). Строительством этих казеннных заводов ведал будущий герой Северной войны, главный начальник Адмиралтейского приказа генерал-адмирал Федор Матвеевич Апраксин. В августе 1702 года он докладывал об исполнении государева повеления: "…на Устюжне… железные заводы совершены и две домны задули и льют на флот непрестанно пушечные ядра… И другие (заводы) сего лета, на которых стояли 4 домны, чаять, совершатся." Кроме ядер, заводы давали армии пушки, пищали, мушкеты, фузеи, бомбы и ручные гранаты.
В 1701 году в Устюжне Железопольской действовало семьдесят кузниц (сто двадцать горнов). В городе насчитывалось более пятисот кузнецов. После открытия Ижинского завода большинство ремесленников стали рабочими. Лишь немногие мастера не утратили своей самостоятельности, они выполняли правительственные заказы на изготовление рукояток для сабель, подпружных пряжек, корабельных гвоздей. На реке Вороже, неподалеку от железного завода, находилась "государева селитряная варница", где делался порох.
В 1703 году в устье Невы был основан город Санкт-Петербург. Северной Пальмире, по задумке Петра, пышностью и размахом следовало не токмо сравняться с европейскими столицами, но и посрамить оные. Нешуточные нужды градостроительства в железных поделках должны были удовлетворить Олонецкий край и Железное Поле. Значительная доля тягот, видимо, ложилась на устюженских мастеров.
Уломе, еще до появления Тырпецкого военного завода, вменялось в обязанность ковать якоря, цепи и другие виды изделий для оснастки судов. Дело в том, что указами Петра от 31 декабря 1701 года и от 9 января 1702 года на имя вологодского архиепископа Гавриила повелевалось построить 325 речных судов: "И с парусы и с якори и с канаты и с веревки и со всякими судовыми припасами. И чтоб каждая барка поднимала грузу четыре тысячи пуд и чтоб строение их окончено было в марте месяце неотложно." Суда строились "для нынешнего военного со свейским королем случая и неприятельских людей внезапному приходу к Архангельскому городу водным путем". Весной по полой воде они отправились к Архангельску и Соловецким островам. Затем немалая часть тех судов вместе с военными фрегатами волоком по "Осударевой дороге" (от Нюхчи до Повенца) доставляется в Онежское озеро и 10 октября 1702 года при штурме островной крепости Нотебург (Орешек), препятствовавшей выходу русских кораблей в Балтийское море, находится в ведении генерал-фельдмаршала Бориса Петровича Шереметьева. С падением Нотебурга открылся путь к морю. И прибывшие с Севера суда без особой натяжки можно назвать родоначальниками Балтийского военно-морского флота. Как удалось выяснить краеведу В. Долинину, сотни и сотни подвод по санному пути подвозили из Уломы оружие, боеприпасы, снаряжение для строящихся на реках Вологде и верхней Сухоне по Петрову приказу судов.
В 1708 году в сражении у Лесной русские войска, числом около шестнадцати тысяч, разгромили шведский корпус А. Левенгаупта. Победу эту Петр I именовал "матерью Полтавской баталии". В Полтавской битве, предрешившей исход войны, участвовало сорок две тысячи русских солдат. А до этих именитых схваток с врагом надо было еще закрепиться на побережье Финского залива, взять Дерпт, вернуть себе Нарву. То есть перед Железным Полем в то время стояла задача удовлетворительно вооружить где-то около сотни тысяч пеших и конных воинов. Оснастить железом возродившийся русский флот. Добиться качественного и количественного превосходства над противником в артиллерии. И местные мастера с ней успешно справились.
Ижbнский и Тырпецкий казенные заводы сами непосредственно болотную руду не разрабатывали. Сырьем для них служили крицы, выплавленные окрестными крестьянами в домашних домницах. Сельские металлурги привозили железо на завод в слитках, несколько чушек из партии тут же разрубалось пополам, после чего с ремесленником производился расчет. Цельные слитки разрубались для определения сортности металла; для получения хорошего сплава требовалось изрядное уменье, у неопытных железоделов часто выходила ноздреватая масса.
Для крестьянина не существовало такой вольницы: желаю — везу крицы на завод, не хочу — с лавки не сдвинусь. Рудокопы, углежоги и кузнецы приписывались к заводам, они обязаны были поставлять сырье. Оговаривалось и то, сколько слитков железа или пудов угля и в какие сроки будет поставлено — железоделательные предприятия должны работать бесперебойно. Поставщиками сырья для заводов являлись Уломская, Самосорская, Горская, Любецкая, Мороцкая, Усищевская, Нелазская и другие волости Череповецкого уезда, часть волостей Устюженского, Белозерского, Весьегонского, Мологского и Пошехонского уездов.
Постоянно давались приписным крестьянам срочные и сверхсрочные государственные заказы. Мне думается, со времен Северной войн, когда здешние углежоги обеспечивали топливом Тырпецкий завод, и сохранились в селе Луковец ямы-морянки.
Иные народные умельцы, имея природный дар к огненному ремеслу и помножив его на прилежание, на своих огородах, в прокопченных избах, служащих одновременно помещением для домницы, кузней и литейным двором, варили сталь, ни в чем не уступающую заводской, ее незачем было везти на передел. Таким мастерам дозволялось транспортировать свои изделия прямо в Северную Пальмиру.
По завершению Северной войны в 1724 году Тырпецкий и Ижинский заводы были закрыты.
Почвы Уломы песчаные, подзолистые, малопригодные для сельского хозяйства. Существовала даже поговорка о здешней бесхлебице: "Улому к Петрову дню ветром шатает". Поэтому местные помещики поощряли занятие крепостных крестьян железоделанием и кузнечным ремеслом. В инструкции, данной П. М. Бестужевым-Рюминым в 1739 году приказчику его вотчины (Луковец, Вахново, Городище, Дудино, Любец), ведется речь о кузнечном деле как об основном промысле его крепостных. Часть крестьян, видимо, совершенно не занималась земледелием. В той же инструкции предлагается искать в своих землях железную руду, а "где сыщется — брать на пробу в крицы и будет выгода, и годна будет в сковородном деле, и такую руду ковать и выжигать, и чистить, и плавить в крицы…"
6
В 1788 году добровольно ушли на войну со Швецией череповецкие мещане Агафит Семёнов, Иван Дмитриев и Михайло Осипов.