Насколько ценились уломские мастера, можно вывести из следующего факта. 11 декабря 1716 года крепостной крестьянин Хитрово Дунин заключил с Артиллерийской канцелярией договор:
"…поставить в Санкт-Петербурхе на Пушечном Дворе на окову пушечных и мартирных лафетов железные припасы: лодыги, наметки, болты, иглы, сердешники… а имянно: 30-ти фунтовой на 1 лафет 94 пуда, 24-х фунтовых на 11 лафет по 92 пуда, 18-ти фунтовых на 5 лафет по 81 пуду… всего на вышеописанные пушечные и мортирные лафеты и на урманы 3 878 пуд 20 фунт… А те железные припасы, а к колесам шины, гвоздя, сколько надлежит, сделать из самого доброго и мяхкова железа против данных ему из Артиллерийской канцелярии образцов и поставить в предбудущем 717-м году…"
Как видим, Артиллерийская канцелярия охотно заключает договора с крепостным крестьянином на поставку почти 4000 пудов железных изделий. Более того, крепостному выдают аванс — 10000 рублей золотом.
Процесс получения железа из болотной руды трудоемкий. Недаром существует поговорка о тяжкой работе и выносливости рудознатцев и кузнецов: "Улома железная, а люди каменные".
Болотная руда — это бурый железняк органического происхождения — железистые отложения на корневищах болотных растений. В болотной руде содержание железа в пределах от 18 до 40 процентов. Восстановление, то есть освобождение от кислорода, железа начинается при температуре 400 градусов, а при 700–800 — получается губчатое железо.
Специальные горнообразные печи-домницы вмещали по полтора-два пуда руды. Когда-то в древности делали их на возвышенных местах, чтобы использовать силу ветра для усиления горения. Позже научились применять искусственное дутье, стали поддерживать огонь с помощью мехов. Колхозник деревни Заэрап так описывает домашнюю металлургию (запись 30-х годов): "Домница — это большое горно с открытым верхом. С мехами домница соединяется двумя трубками, стенки домницы также сделаны из глины. В это горно насыпается пережженная руда вместе с древесным углем — в прослойку. После чего начинают "дуть кричи". Поступающий воздух через трубку из мехов усиливает горение и плавит руду."
После варки железа в домнице с него как бы снимают "пену", то есть домница разламывается, из нее достается горячая крица, кладется на наковальню и проковывается: при перековке из железа удаляется излишний шлак. Получается мягкое, так называемое опарошное железо, дальнейшая перековка и закалка которого давала сталь.
Домница за сезон обычно выплавляла от семидесяти пяти до ста пятидесяти пудов железа. То есть на территории Железного Поля рудокопами ежегодно добывалось несколько сот тысяч пудов болотной руды.
В 1752 году делается попытка в районе Устюжны отыскать выходы серебряных руд. Но… "Присланная из Канцелярии Академии Наук прошлого 1752-го года июля дня устюжская руда в двух нумерах пробована и по пробы в обоих нумерах серебра не являлося. Того ради сим оное Канцелярии Академии Наук рапортую. Советник Михайло Ломоносов."
Столь же безуспешной оказалась предпринятая через два года попытка найти серебряную руду под Череповцом, в Судском стане.
В 1701 году на Урале начал работать первый заложенный Петром I завод — Каменский; в 1702 году тульский кузнец Никита Антифеев, впоследствии Демидов, получил из казны Невьянский завод. С 1700 по 1800 год на богатых горными рудами месторождениях было выстроено сто двадцать три завода черной металлургии и пятьдесят три медеплавильных. Среди крупных железоделательных и чугунолитейных предприятий особо выделялось Нижне-Тагильское, по выплавке чугуна ушедшее далеко вперед остальных.
С ростом в восемнадцатом веке уральских заводов значение железоделания на болотной руде начинает постепенно падать. Железное Поле перестает быть ведущим металлургическим центром России. Но не следует торопиться и преждевременно вычеркивать из промышленной жизни страны старые районы крестьянского железоделания. Да, казенные заказы теперь уже достаются не им. А вот удовлетворение бытовых нужд населения европейского Севера по-прежнему на совести местной металлургии. Ибо, как известно, за морем телушка — полушка, да рубль перевоз. Урал — далеко. Дороги плохие. Разве же каждую железину, необходимую в любом крестьянском хозяйстве, с Каменного-то Пояса доставишь? Небось не навозишься! Так что Железное Поле отныне является как бы подспорьем для Урала. Друг А. Н. Радищева, путешественник Петр Иванович Челищев в 1791 году писал: "Неподалеку от границы, где Белозерский уезд кончается и начинается округ Устюжны железной, по множеству в тех местах руды железной, каждый крестьянин сам собой плавит небольшими штуками железо. Делают из него недорогую сталь и куют всякие нужные для крестьян припасы и то железо продают своим и по ярмаркам других городов купцам и крестьянам."
Железное Поле поделилось с Уралом, как старший брат с младшим, самым главным своим богатством — мастеровыми людьми. Обрастая заводами, горный край просил слать ему с равнин Пошехонии все больше и больше лучших мужей, разумеющих в рудничном деле и в кузнечном ремесле. В истории Вологодчины это был, пожалуй, первый массовый отток сельского населения в промышленность. Так что значительная часть кадровых потомственных рабочих Урала, если разобраться, — железнопольцы.
На Выйском заводе трудились знаменитые русские механики Ефим Алексеевич и Мирон Ефимович Черепановы — отец с сыном. Они изобрели и построили немало самых разнообразных установок, станков и машин, в том числе и паровых. Им принадлежит честь постройки в 1833–1835 годах первой в России железной дороги с паровой тягой. Дороги, соединившей Выйский завод с дальним рудником. В 1839 году на Петербургской выставке демонстрировалась модель паровоза Черепановых. Существует предположение, что предки талантливых механиков были вывезены из Железного Поля. Действительно, и сегодня в Череповце и округе фамилия Черепанов очень распространена (жители города до сих пор зачастую сами себя зовут "черепанами").
Естественно, не всякий уломский рудознатец горел желанием перебраться на Урал. Таких старались заманить хитростью. Просили, к примеру, съездить на время, точно на отхожий промысел, а обратно затем не отпускали. При этом разрушались семьи, дети оставались без отцов. На подобные надругательства народ отвечал бунтом. "В 1813 году восстали крестьне помещика Собакина в селе Гришкине (Череповецкий уезд), — пишет историк Тарас Иванович Осьминский. — Помещик переводил многих крестьян на свои Уральские железные заводы, откуда никто не возвращался. Крестьяне отказались повиноваться помещику. На расправу прислали отряд башкир. Несколько крестьян было убито, остальные разорились от насилия башкир, простоявших здесь целый год."
Иные помещики вообще предпочитали с мужиками не церемониться, не тратить драгоценное здоровье на уговоры и уловки: насильственное переселение — и все тут. Но насильственное обращение в горнорабочие неожиданно натолкнулось на мощный и непреклонный отпор. Так, в 1811 году заводчик А. И. Яковлев купил у княжны Дашковой селения с крепостными в Уломской волости Череповецкого уезда и в Вельском и Кадниковском уездах. Более двухсот самых крепких мужчин (вне зависимости от семейного положения) было отобрано в Уломской вотчине для отправки на Холуницкие заводы. Волнения среди крестьян, не хотевших менять место жительства, переросли в открытые выступления. На подавление бунта высылается воинская часть под командованием полковника Гуткевича и майора Шайдарова. Между солдатами и крестьянами завязывается настоящий бой, в котором полегли десятки крестьян, полковник был ранен.
Упорное сопротивление насильственному переселению встревожило правительство. Вопрос обсуждался Комитетом министров, о нем докладывалось царю. В конце концов принудительная мобилизация была запрещена.
В первой половине девятнадцатого века уломское ремесленное производство уклада оказывалось еще способно на всероссийском рынке конкурировать с промышленной сталью. Уломский уклад по-прежнему имел широкий спрос у кузнецов: осташковские купцы ковали из него косы, серпы, ножницы; калязинские, ржевские, ярославские и угличские мастера также обнаружили приверженность к уломской стали, которую закупали большими партиями. Да и в самой Уломе процветает кузнечное дело на местном укладе. В 1858 году тут было расковано до шестисот пудов железа.