— Вы не присмотрите за огнем, пока… мисс Брэден и я… — Он вдруг смолк, увидев развешанную над кустами одежду, среди которой были и его вещи. Техасец повернулся к Лори и вопросительно поднял бровь.
— Вы побывали в моей постельной скатке, мисс Лори, — произнес он нарочито официально, как бы для находящейся рядом Бет.
— Ну конечно, — язвительно отозвалась Лори, обиженная в лучших чувствах. — Я искала оружие, которые ты всегда берешь с собой.
Он вдруг улыбнулся, и лицо его смягчилось и неожиданно стало приятным. Это далось ему тяжелее, чем Нику, словно Моргану пришлось потрудиться над улыбкой, но все же… это было славно. Так славно, что сердце ее снова заколотилось так сильно, что ей показалось, будто она слышит его удары.
— Тогда, полагаю, мне следует поблагодарить тебя.
— А это так трудно?
Улыбка исчезла, и лицо его снова превратилось в маску, суровую и невыразительную, а от улыбки не осталось и следа.
— Может, и так. Я не привык…
— К тому, что твою работу выполняют арестанты?
— Ты вовсе не арестована, — ровно возразил он.
— Значит, ты хорошо притворяешься, — сказала она. — Я даже подумать не могла, что ты наденешь на меня наручники прошлой ночью.
— Защищая тебя от самой себя, — пояснил он, и губы его снова скривились, но на этот раз лишь чуть-чуть.
— Скорее для собственной защиты, — бросила она.
— Ну хорошо, — согласился он. — Мне нужен был отдых.
— А сегодня ночью?
— Смотря по обстоятельствам. Я поверю тебе на слово, что ты будешь паинькой.
— Ты говорил, что не поверишь мне, даже если у меня вырастут крылья, — возразила она.
— Теперь я знаю тебя лучше.
Лори показалось, что голос его снова смягчился, а может, она принимала желаемое за действительное?
— В самом деле? — спросила она. — В самом деле лучше?
— Разве мне нельзя доверять тебе?
— Не знаю, — откровенно произнесла девушка. — Я способна на что угодно…
— Чтобы помочь брату, — ровно закончил он.
— Да.
Он повернулся к лошадям.
— Помоги мне напоить лошадей, — попросил он.
Вчера он воспользовался тем же предлогом. Но она знала, что лошадей следует напоить и что он хочет поговорить с ней наедине, так, чтобы не услышала Бет и не ощущая на себе злого взгляда Ника.
Она кивнула.
— Но вначале я поговорю с Ником. — Не ожидая ответа, Лори повернулась и подошла к сидевшему со сжатыми кулаками Нику.
— Держись от него подальше, — сказал Ник.
— Не могу, — просто ответила она.
— Не проси за меня, — процедил он сквозь зубы.
— Дело не в этом, — тихо произнесла она. — Я не просила и прошлой ночью. — Она даже не пыталась отрицать то, что уже было ему известно. — Просто… он мне не безразличен.
— Перестань! Он всего лишь пользуется своим положением, своей властью.
Она вздохнула. Брат не должен так думать. Это лишь усиливает напряженность между обоими и опасность того, что они могут убить друг друга, и теперь Нику будет еще труднее поверить Моргану. Лори знала, что Морган пользуется своим положением ничуть не больше, чем она. Он просто сражается, как и она.
— Нет, — коротко сказала девушка.
— Проклятье, Лори. Он тебе вовсе не пара. Даже если…
Последняя фраза ужасно обидела ее. «Даже если бы рейнджер не ставил своей целью вернуть Ника в Техас», — это разбивало ей сердце, потому что она знала, что не сможет теперь разлучиться с Морганом Дэвисом. Она уже пыталась держаться от него подальше, пыталась замкнуть свое сердце — запрещала ему трепетать, колотиться и кувыркаться в груди при одном только взгляде на рейнджера и на его нечастую улыбку.
— Я знаю, — горько сказала она. Ник взял ее руку:
— Как жаль, что…
— Мне тоже жаль, — ответила она задумчиво. Ник поднял бровь так же, как это делал Морган, и это выглядело пугающе.
— Будь осторожна, Пуговка, — произнес он, называя ее так, как не называл уже многие годы. — Либо с ним, либо со мной может случиться беда. Как ты это воспримешь?
— Ничего не случится, — возразила она. — Он знает, что ты невиновен. Он почти сказал это…
— Что он сказал? — хмуро осведомился Ник. — Что он сказал прошлой ночью, чтобы вынудить тебя… — Он смолк, не находя слов.
— Ник… — Она предполагала, что Морган пойдет на сделку с Ником этим утром, но, очевидно, рейнджер этого не сделал: Ник был слишком зол, чтобы выслушать его.
— Да, — холодно отозвался Ник.
— Он верит в тебя. Он считает, что сможет помочь тебе.
— В Техасе, — докончил Ник, и это прозвучало утверждением.
Она кивнула.
— Позволь мне разобраться, — заметил Ник с сарказмом. — Он собирался отвезти меня в Техас, потому что полагал, что я беспричинно убил человека. Теперь он считает, что я невиновен, но все же намерен вернуть меня. Ну так мне наплевать на то, что он думает, я не собираюсь возвращаться.
— Может быть… он сможет помочь.
— Намылить петлю, — сухо бросил Ник.
— Он сказал, что охотники за премией так или иначе догонят тебя.
Ник пожал плечами:
— Может, да, а может, и нет. Но в Техасе со мной наверняка разделаются.
Лори была убеждена, что не передумает. Возможно, она могла передумать до прошлой ночи, но только не теперь. Сейчас, по крайней мере, появилась хоть какая-то надежда. Осталось лишь убедить Моргана отпустить Ника.
— Нет! — яростно выкрикнул Ник, очевидно читая ее мысли. — Я не позволю тебе торговаться за меня!
Лори никогда не чувствовала себя такой несчастной. Она всей душой хотела поверить Моргану — и в то же время выполнить желание брата. Ей хотелось быть на обеих сторонах, но это невозможно, и поэтому ей придется встать на сторону Ника.
Она кивнула:
— Сейчас я иду поить лошадей.
В глазах у него мелькнуло мучительное сомнение, но он промолчал. Она знала, что он чувствует себя беспомощным и неспособным защитить ее. Ей необходимо поговорить с Морганом, чтобы узнать побольше о его планах, но только в удалении от яростного взгляда Ника, любопытных глаз Бет и чистых — Мэгги.
Она поднялась, подошла к лошадям и, отобрав тех же троих, что поила прежде, отправилась к ручью, зная, что Морган идет следом. Теперь он не был для нее безликим «рейнджером». Прошлая ночь уничтожила этот барьер навсегда.
Он не произнес ни слова, пока они не достигли ручья. Лори шла впереди и сама выбрала место поодаль от того, где они любили друг друга.
Оба сосредоточенно поили лошадей.
Когда животные напились, Морган вывел их на крутой берег и стреножил, давая возможность попастись.
— Ты поговорила с Ником? — Вопрос прозвучал резко, без околичностей, но она уже привыкла и ожидала откровенности. Правда, не ожидала, что он назовет брата по имени.
— Он не верит тебе. Он думает, ты говоришь так, чтобы легче было отвезти его обратно и… — Она смолкла.
— Продолжай.
Лори почувствовала, как лицо ее вспыхнуло. Она не могла продолжать, не могла заговорить о прошлой ночи и о своем беззастенчивом поведении.
Морган отвернулся и ударил кулаком по стволу дерева. Чертыхнувшись, он снова повернулся к ней:
— Извини, Лори. Мне ужасно неприятно, что так случилось, но я не хотел этого. Ей-богу, я не виню твоего брата за его чувства. Наверное, я тоже попытался бы убить его, окажись я на его месте.
— Он обязательно попытается сделать это, — спокойно произнесла она.
— Я знаю. Он уже сказал мне об этом сегодня утром. Лори отступила — она не могла ни о чем думать, когда он стоял рядом так близко.
— Ты сказал, что хочешь помочь. Ты можешь обещать, что его не повесят? Или не отправят в тюрьму? Он не вынесет этого, ты знаешь. Он любит простор и не вынесет долгого заключения.
Морган поколебался:
— Нет, я ничего не могу обещать. Но у меня есть друзья. Среди рейнджеров. Среди судей. Они доверяют мне, и я могу заставить свидетелей говорить, зная о том, как это случилось.
— А если не сможешь?
— Проклятье, Лори! Это лучший шанс, который у него есть.
— Этого не достаточно, — покачала она головой. — Отпусти его, Морган.
— Я не могу. Это все равно что стреножить ягненка и оставить его среди волков.
— Ник не ягненок. Он сможет постоять за себя.
Морган покачал головой:
— Но он и не профессионал-убийца. Я уже понял это. Но чтобы уйти от погони этой стаи, нужен убийца с инстинктами киллера.
— Но он убил бы тебя.
— Это другое дело. Я… обидел человека, которого он любит.
— А ты киллер, Морган?
Он взглянул на нее в упор и равнодушно бросил:
— Да. Я убиваю именем закона, но убиваю. И в большинстве случаев испытываю мало сожалений.
— А если речь пойдет о Нике? Ты стал бы одним из тех волков?
— Не спрашивай меня об этом, Лори.
— Мне нужно знать.
— У меня нет ответа. Я не даю обещаний, которых не могу выполнить, и не могу дать тебе слово, не надеясь его сдержать.
Лори почувствовала, как к глазам подступили слезы. Теперь это случалось очень часто. Ей хотелось отвести глаза, но она не могла. Его взор держал ее прикованной к месту. Он был неумолим, но убедителен.
Она снова услышала его голос. Снова ругательства, хотя и еле слышно. Затем его губы прижались к ее губам, безжалостно и требовательно.
И отчаянно. Она ощутила это отчаяние в нем и в себе. Ей не хотелось отвечать ему, она пыталась отвернуться от него, но его руки крепко обняли ее, а губы искали ответа, на который она твердо решила не отвечать. Только не сейчас. Сейчас она не могла — иначе она не сможет примириться с собой всю оставшуюся жизнь.
Лори вырвалась и, задыхаясь, попросила его оставить ее в покое.
Он уронил руки и отвернулся, затем, не произнеся ни слова, ловко снял с лошадей путы и задеревеневшей походкой направился обратно к лагерю. Лори не пошла следом, а уселась рядом с деревом. Убедившись, что он исчез из виду, она дала волю слезам. Выплакав все, что в ней болело, она побрела вниз, к ручью, и ополоснула лицо ледяной водой. Но глаза у нее по-прежнему саднило, и она знала, что они долго еще будут красными. Она пошла на это ради Ника, и ей не хотелось, чтобы Морган увидел, как сильно она переживает. Лори не могла вернуться, пока не стемнеет.
Девушка посмотрела на лошадей. На них не было седел, но она и Ник научились обходиться без седел и даже становиться лошадям на спину — один из старых трюков, выученных за годы путешествий с труппой. Как жаль, что она не может поскакать прямо сейчас в Пуэбло. Ей хотелось повидать родителей, но больше всего хотелось поговорить с Дэниэлом. После Ника Дэниэл был ее лучшим другом. Возможно, из-за крошечного роста и связанных с этим неприятностей он никогда никого не судил. Он всегда лишь слушал и обычно помалкивал, позволяя Лори самой разбираться в проблеме.
Если бы только она не нуждалась так сильно в Моргане. Если бы не томилась страстным желанием прижаться к нему всем телом и утопить собственное отчаяние в его отчаянии…