Вместо того чтобы переваривать знание о существовании чего-то нового, Люба неожиданно взорвалась от прилива сил. Оставаться на месте не было никакой возможности, потому она практически подпрыгнула, готовая немедленно приступать к поискам выход из ситуации, способа совладать с опасностью, способа избежать ее или хотя бы оказать отпор.
Она тихо выскользнула в коридор, быстро оглянулась и пошла к лестнице. Если не предпринять попыток спастись, вполне вероятно о Сашке позаботиться будет некому.
Уже подходя к лестнице, Люба услышала голоса. Присела, потом опустилась на четвереньки и медленно добралась до начала лестницы, где осторожно заглянула в щель между полом и лестницей.
Эсфиль сидела на диване, нога на ногу, скрещенные руки, отсутствие улыбки, а возле нее Игорь, согнув колени и упираясь в ковер носками своих кроссовок.
— …поживет здесь. Надеюсь теперь, когда она знает всю правду, никаких проблем не возникнет. Да, Эсфиль? — усмехался Бостон, стоявший чуть сбоку. Люба видела только плечо и вихрастую голову. Руки в бока, все еще странно серебристая одежда… Голос потерял металлические нотки и звучал как раньше.
'Когда он не маскировался', - подумала Люба. А потом задержала дыхание и стала подслушивать дальше.
— Ты придурок, — негромко заявила Эсфиль. — Ты полный мудак, Бостон!
Игорь молча кивнул, соглашаясь.
— Да и плевать, — пожал плечами Бостон. — Зато теперь никто не будет пилить меня за человека. Она останется здесь.
— Ты не поэтому мудак, — зловещим тоном продолжала Эсфиль, застыв в напряженной позе. — Как ты мог забыть? Или ты вообще не знаешь приказа Джайзера?
— Какого приказа?
Игорь тоже повернулся к сестре.
— Да, точно, ты не слышал… — замогильным тоном прошептала Эсфиль. По Любиной спине заскользили волны холодного озноба. — Ты же тогда уезжал в горы и не застал. А мы забыли сказать. Помнишь, Игорь?
Тот на секунду замялся. Но встретившись с сестрой глазами, вдруг уверенно кивнул.
— Я виновата. Я забыла! — запричитала Эсфиль, неожиданно сильно хлюпая носом.
— Да что такое? Говори! — не сдержался Бостон, подаваясь вперед. Так как руки из карманов он не вынул, то ткань четко обрисовала сжатые кулаки.
— Первые решили, что если человек узнаёт о нашей сущности, он должен умереть.
Эсфиль подняла глаза.
— Тебе придется ее убить.
Бостон резко отшатнулся.
— Что?
— Ради общей безопасности. Люди слабы, но не стоит забывать, что они нас создали. Значит, при желании найдут и способ уничтожить.
— Нет, — оглушено прошептал Бостон.
— Мне жаль, — сказала Эсфиль, хлопнув круглыми покрасневшими глазами.
— Нет! — тверже повторил Бостон, как смерч развернулся вокруг своей оси и исчез за порогом.
Люба, с трудом заставляя двигаться одеревеневшие ноги и руки, поднялась и вернулась в его комнату. Машинально заперла дверь и уселась за стол Бостона, невидяще смотря в центр выключенного монитора.
Если бы она задержалась всего на пару секунд, то успела бы увидеть, как Эсфиль не сдержавшись, фыркнула, а Игорь улыбается все шире и шире.
— Так ему и надо, придурку, — спокойно сказала Эсфиль брату. — Пусть думает теперь, что и правда должен ее убить. Может в следующий раз начнет принимать решения теми мозгами, что выше пояса. Охренеть просто! Бостон, а купился на дохлую кошку!
— Да кто угодно бы купился, — Игорь подтянул ноги, и развернулся. — У тебя такое лицо было серьезное… Но а его видела? Как ты его обломала! За что тебя и люблю.
Они обменялись понимающими взглядами и улыбками.
— А знаешь, — задумчиво добавила Эсфиль, неожиданно бледнея. — Ведь он жутко испугался. Он так сильно испугался… кажется, за нее.
Игорь не стал отвечать, но кивнул, как будто согласился.
Но все это Люба пропустила. Сидя за столом, уперевшись ладонями в крышку и разворачиваясь на кресле то влево, то вправо, она просчитывала варианты спасения.
Они не люди. Эсфиль не человек. Игорь не человек. Бостон тем более.
Они не одни такие в мире. Господи, сколько их, таких существ? У них есть Первые, те, кто устанавливает правила и кого они слушают. Если кто и может отменить данный приказ, то только эти самые Первые. Конечно, убегать бесполезно. Никто не спрячет от таких существ. Никто не поможет.
Как такое может быть? Никто вокруг не знает! Люди не знают, с чем по соседству живут!
Хотя разве Люба знает все тайны мира? Наверняка вокруг столько всего, что на фоне скрытого существование этих созданий просто мелочевка.
Интересно… Неужели раньше она и правда считала, что попала? Вот теперь, когда есть с чем сравнить, можно и вправду считать — попала.
И что можно сделать? Человеческие законы им не писаны. А если есть люди, способные сопротивляться, Люба об этом не знает. Даже об их существовании, чего там говорить о номере телефона, куда можно по-быстрому позвонить и попросить спасти от взбешенного Бостона и двух его нелюдей-товарищей.
Телефонный номер… Конечно же!
Люба подхватила лежавший возле клавиатуры телефон. Открыла его и принялась просматривать адресную книгу. На кучу женских имен не обратила внимания.
Интересно, тут есть хоть кто-нибудь, кто может остановить Бостона?
Палец щелкал очень быстро и вдруг замер.
Люба смотрела в слабо светящийся экран и вспоминала. Машина. Вечер после проведенного на природе дня. Юрка в синем свитере, так и не переступивший черту друга. Эсфиль с дрожащими от ярости губами. Упрямо прищурившийся Бостон.
'Иначе я позвоню Джайзеру!' — кричала Эсфиль.
И угроза подействовала. Бостон отступил.
Сейчас Люба смотрела на номер, озаглавленный этим самым именем. Пусть он состоят из одних нолей и единиц, но ведь речь идет не о людях? У них может быть все, что угодно. Как угодно.
От напряжения голову пронзила быстрая острая боль.
Если Эсфиль ему жалуется, значит, все они его слушаются и возможно частично боятся. По-любому он и есть один из Первых. Или знает Первых. В любом случае существует большая вероятность, что к его решению прислушаются.
Люба еще секунду посмотрела на цифры и решив, что терять, собственно, нечего, нажала вызов.
Через две секунды в трубке очень четко прозвучал вальяжный голос.
— Да-а-а?
— Вы Джайзер? — спросила Люба.
— Я Джайзер, — великодушно согласился голос. — А вы кто?
— Меня зовут Люба. Ваши… подопечные растрепали мне о своей сущности, а теперь хотят меня убить. А я хочу жить. Я не виновата, слышите? Я ничего не хотела знать и старалась держаться от него подальше. Правда старалась! Он сам не позволил, — частила Люба, потому что не была уверена, что неведомый Первый просто не возьмет и не отключится.
— Кто он? — ласково поинтересовался голос.
— Бостон.
Трубка еле слышно вздохнула.
— Ах, наш маленький бунтарь Бостон…. Все никак не успокоится, не смирится, что один из нас. Но… милая девушка, скажите, а почему собственно, я должен вас спасать? — очень доброжелательно поинтересовался невидимый Джайзер. Голос у него звучал свежо и молодо, но тоже совсем не по-человечески. Он трещал и временами заглушался помехами, как бывало на заре телефонной связи.
— Потому что, — Люба резко облизала губы, судорожно ища причину и не находя ее. Что одна человеческая жизнь им, бессмертным… Бессмертным? Так вот что за намеки до этого были. Впрочем, сейчас не о том.
— Вы должны оставить мне жизнь, — ответила Люба, сжимая пальцы так сильно, что раздался хруст пластика, — потому что я разговариваю с телефоном.
Глава 10
Солнца сегодня не было, небо плотно затянулось тучами, день начинался так медленно, будто спешить некуда. Зачем, если рано или поздно неизбежно наступит ночь?
Люба, недолго думая, устроила в промежутке между кроватью и окном целое лежбище — стащила в кучу три бесформенных кресла, покрывало, подушку и забралась внутрь, как в мягкую нору.
Да, и еще она забаррикадировала дверь, пододвинув к ней вплотную тяжелый ящик непонятного назначения, а ручку подперев найденной в кладовке клюшкой.