Start
Драго
– Это нормально?
Следом за Аджелло я смотрю на задний двор, где наши жены играют в мяч с собаками. На Сиенне полосатый сарафан. Розово-оранжевые полоски на нем выглядят так неестественно, что если смотреть дольше десяти секунд, то начинают болеть глаза. Ее розовые туфли того же цвета, что и это полосатое чудовище, плюс вокруг лодыжек еще большие атласные цветы. На шпильках по газону... Не удивлюсь, если она споткнется в этих чертовых туфлях.
– Так играют с собаками, Аджелло, – говорю я, не сводя глаз со своей жены. – Ты бросаешь им мяч. Они его ловят.
– Я имел в виду банты. – Он кивает на Зевса, на шее которого широкий атласный розовый бант. Этот цвет идеально подходит к туфлям Сиенны. У двух других моих собак такие же банты, только оранжевые.
– Ну, теперь это нормально. – Я пожимаю плечами и делаю глоток пива.
Милена Аджелло наклоняется, чтобы поднять мяч с земли, и одна из собак идет к ней. Итальянский дон вскакивает со стула, готовый броситься ей на помощь. Тем временем Перун просто лижет щеку его жены и убегает.
Я закатываю глаза.
– Расслабься, Аджелло.
Он снова садится, но его взгляд по-прежнему прикован к Милене.
– Для ротвейлеров они довольно дружелюбные.
– Ага. Очень, – фыркаю я.
Если вдруг он попытается приблизиться к моей жене, то узнает, насколько они дружелюбные на самом деле. Бели бы неделю собирал его по кусочкам вместе с листьями.
– И они не возражают, что ты напяливаешь на них эту атласную фигню?
– Я что, похож на человека, который завязывает своим собакам чертовы бантики? – Я вздыхаю. – Сиенне это нравится.
– Что ж, по крайней мере, она не заставляет их носить эту дурацкую собачью одежду.
Я делаю вид, что не замечаю его комментария, и продолжаю пить пиво.
Наклонив голову, Аджелло многозначительно смотрит на меня:
– Или всё же заставляет?
– Только дождевики, – ворчу я. – Она купила по несколько штук для каждого, чтобы можно было подобрать цвет к ее собственным курткам.
– Ты меня удивляешь, Попов. Никогда не думал, что увижу, как ты проявляешь такую нежность к женщине. Мужчины нашего положения не могут позволить себе такого поведения. – Он берет стакан с минеральной водой со столика и качает головой. – Не могу поверить, что ты позволил своей жене так обвести себя вокруг пальца.
– Да, это прискорбно, – ухмыляюсь я. – По крайней мере, насколько я могу судить, ты по-прежнему несгибаем. Все тот же бессердечный ублюдок, которому на всех наплевать.
– Совершенно верно, – кивает он.
– Рад за тебя. – Я откидываюсь на спинку стула. – Мужчина, который дает слабину по отношению к своей женщине, – это позор. Ты не поверишь, свидетелем чего был один из моих парней на прошлой неделе.
Дон бросает на меня быстрый взгляд, затем возвращается к наблюдению за своей женой.
– Он пытался найти нашего информатора в центре города и оказался в каком-то глухом переулке за закрытой кофейней, – продолжаю я. – Там была огромная куча старых грязных стульев и сломанных столов, просто поставленных один на другой. Ты можешь себе представить, какими невнимательными бывают некоторые люди? – спрашиваю я, не ожидая ответа.
Аджелло застывает рядом со мной, но я делаю вид, что ничего не замечаю, и продолжаю говорить:
– Какой-то парень в дорогом костюме стоял посреди этого бардака, весь в пыли, и рылся в куче мусора. Рядом с ним светловолосая женщина держала на руках тощего котенка.– Я подношу бутылку пива ко рту и делаю большой глоток, не сводя с Аджелло глаз. – Что ты делал в том переулке, Аджелло, роясь в чужом мусоре?
– Искал другого котенка, – цедит он сквозь зубы. – Милена не хотела оставлять его там.
– Надо же. Я и не знал, что ты любишь кошек.
Итальянец поворачивается ко мне лицом, сверля меня тяжелым взглядом. Я едва сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться.
– Я ненавижу кошек, – отрезает он.
Я приподнимаю бровь.
– Как скажешь. А что случилось с котятами?
Он что-то еле слышно бормочет.
– Извини, не расслышал.
– Я сказал, мы забрали этих чертовых тварей домой. – Он вздыхает, затем продолжает что-то бормотать, но я улавливаю только обрывки. – ...кошачья шерсть… занавески... разбили еще одну вазу...
Он все еще говорит, когда к нам подходит Милена с широкой улыбкой на лице.
– Я даже не представляла, что собаки такие веселые, Торе! – Она смеется. – Ты видел, как они каждый раз ловили мяч? Как думаешь...
– Нет.
– Но что насчет...
– Я сказал «нет», Милена.
– Но мы могли бы завести совсем маленького размера, – не унимается его жена, глядя на него щенячьими глазами. – Это будет почти как завести еще одного кота. Ты его даже не заметишь.
– Нет.
– Мы можем назвать его Снейк. – И она улыбается.
Стакан в руке Аджелло, кажется, вот-вот треснет от силы, с которой он его сжимает.
– Пожалуйста, Торе.
Бедняга вздыхает и сжимает пальцами переносицу.
– Хорошо, черт возьми.
Милена визжит от восторга, быстро целует его и бросается обратно, чтобы помочь Сиенне с бантом, который соскользнул с шеи Зевса.
– Я рад видеть, что хотя бы один из нас все еще управляет своей семьей железной рукой, – говорю я.
– Заткнись, Драго, – рявкает Аджелло и, схватив телефон, начинает искать в интернете «самые маленькие породы собак».